Начнём с того, что ревизионистским экономическим теоретикам
для проведения своих «экономических реформ» пришлось сначала подготовить соответствующие
идеологические и политические условия, что они сделали путём полного пересмотра
и совершенного искажения марксистской политической экономии, применяя в этом
процессе все хитрые увёртки, трюки, ложь и софистику, которые только имелись в
их распоряжении. Как только это было сделано, они занялись восстановлением
рынка и его категорий (которым был нанесён серьёзный удар в результате
централизованного планирования в годы правления Сталина) в качестве «хорошо продуманной системы мер».
Предоставим слово Кондрашеву:
«В последних обсуждениях в «Правде» E. Либерман предложил, чтобы эффективность предприятия
оценивалась единым экономическим критерием — прибылью. Это, однако, будет
возможно только в том случае, если прибыль уже стала выражением стоимости
прибавочного продукта, созданного на каждом предприятии. В действительности,
однако, величина прибыли на предприятиях, в отраслях, секторах и подразделениях
общественного производства в настоящее время существенно отличается от
прибавочного продукта, создаваемого в них. Эта проблема должна решаться шаг за
шагом. Это требует хорошо продуманной системы мер, направленных на выравнивание
рентабельности»[1].
Кондрашев прав, говоря, что, если прибыль является наиболее
эффективным критерием эффективности производства, то для этого должен быть
реально функционирующий рынок. Для существования прибыли и стоимости как реальных
экономических категорий, в отличие от простой концепции прибыли и стоимости,
необходимо было восстановить единый централизованный рынок. В то время, когда
Кондрашев писал эти свои слова, действующий рынок был ещё далеко не реализован,
так как тогда был лишь только ряд местных рынков. Но с началом «экономических
реформ» ревизионисты начали реконструкцию рынка, который так пострадал из-за
кровопускания, вызванного, как нам теперь говорят, «культом личности Сталина». Поэтому нет ничего удивительного, что в
то время, как справедливо отмечает Кондрашев, из-за отсутствия полностью
развитого рынка стоимость должна была носить более или менее местный характер и
изменяться не только от одной местности к другой, но даже и от одного
предприятия к другому. Однако постепенно, в течение последующих трёх
десятилетий, функционирующий рынок был реконструирован — хотя и не такой
эффективный, как в старых капиталистических странах — стоимость приобрела общий
характер на всей территории СССР (или того, что раньше было СССР), закон
стоимости стал действовать как регулятор производства, и прибыль фактически
стала высшим критерием эффективности производства. При этом мы, наконец,
достигли полного «коммунизма», который ревизионизм так усердно готовил для нас.
При этом «коммунизме» цены производства вернули себе былую силу и славу,
которая по праву принадлежит им при капитализме.
Комментариев нет:
Отправить комментарий