В буржуазной философии, в особенности в кантианской,
принято различать несколько отдельных, несвязанных между собой философских
«проблем», образующих несколько самостоятельных философских наук. Различают гносеологию или теорию познания, — науку
о границах и способностях человеческого познания, об источниках и формах
познания. Затем выделяют логику — самостоятельную
науку о законах, по которым развивается человеческая мысль, о понятиях,
суждениях, умозаключениях. Выделяют далее онтологию
— учение о бытии, о природе объективного мира. Кантианцы разрывают таким
образом философскую науку на несколько противостоящих друг другу наук.
В противоположность кантианцам диалектический материализм
устанавливает единство и неразрывную цельность философской науки.
Диалектический материализм как наука представляет собою неразрывное целое,
являющееся одновременно и логикой, и теорией познания, и учением об объективно
реальном бытии материи... «В «Капитале», — говорит Ленин, — применена к одной
науке логика, диалектика и теория познания материализма (не надо трех слов: это
одно и то же)»[1].
«Диалектика и есть теория познания
(Гегеля и) марксизма: вот на какую «сторону» дела (это не «сторона» дела, а суть дела) не обратил внимания Плеханов,
не говоря уже о других марксистах»[2].
Как видим, Ленин придает очень большое значение тому, что
в диалектическом материализме совпадают
логика, диалектика, теория познания. Действительно в этих ленинских положениях
заключено не только ленинское указание на диалектический материализм как науку,
но и указание на ленинское понимание — существа задач философии. Ленинский
тезис о совпадении диалектики и теории познания является особым выражением
общего положения диалектического материализма о единстве теории и практики.
Такой взгляд на диалектику как на теорию познания обязывает, если только его
понять по-ленински, а не извратить по-гегельянски, как это делали меньшевиствующие
идеалисты, к тому, чтобы разработку диалектики связывать с практикой
социалистического строительства и мировой революции, как указано в решении ЦК
ВКП(б) о журнале «Под знаменем марксизма».
Причиною разрыва логики и теории познания у кантианцев
является то, что они подходят и к логике, и к теории познания формально, берут
их вне практики, не исторически. Логика у кантианцев есть наука о формах
мышления как таковых, безотносительно к их содержанию. Формальная логика
интересуется лишь формой, но не содержанием мышления, и потому она является
идеалистической логикой. Теория познания у кантианцев должна исследовать
«способности и границы» познания до всякого познания, изолировавшись от
процесса познавания. Раньше, чем познавать, надо исследовать, на что способно
познание и на что оно не способно, — вот кантианская постановка вопроса.
Гегель, который впервые, хотя и на идеалистический манер, понял, что логика и теория познания
совпадают, если их взять не формально, а
исторически, подверг кантовскую постановку вопроса критике. «Нельзя
научиться плавать, не входя в воду», нельзя определить способности
человеческого познания, не посмотрев, как действует познание на практике, не исследовав
действительной истории человеческого
познания. База теории познания — это
история познания, практика познания. С другой стороны, если взять логику, то
точно так же совершенно неразумно изучать формы человеческого познания, его
понятия, суждения, умозаключения в отрыве от того, как эти формы применялись на
деле, в реальном историческом процессе познания, как они по мере развития
познания откристаллизовывались в человеческом познании, усложнялись,
развивались. Словом, и для логики основу надо искать в истории познания. В этом
историческом подходе Гегеля и
философии кроется причина того, что у Гегеля, как и в марксизме, диалектика и
теория познания совпадают. «Диалектика, в понимании Маркса, согласно также
Гегелю, включает в себя то, что ныне зовут теорией познания, гносеологией,
которая должна рассматривать свой предмет равным образом исторически, изучая и
обобщая происхождение, а развитие познания, переход от незнания к познанию»[3].
Для понимания того, почему у Гегеля совпадает диалектика
(логика) и теория познания, сказанного еще недостаточно. И теория познания и
логика — обе должны быть изучаемы на основе истории
познания. Однако они не сводятся
просто к истории познания. В теории познания и логике история познания должна
быть взята в целом, в обобщенном виде, с точки зрения результата, итогов
познания. В таких случаях говорят, что историческое
должно быть взято с логической точки
зрения, т. е. с точки зрения общих результатов. Получившееся таким образом
логическое будет представлять собой ту же историю, тот же процесс, но в общем, без осложняющих дело деталей,
отбрасывая всякие не имеющие значения случайные отклонения. Так построен
«Капитал» Маркса, который является логикой, т. е. общим теоретическим анализом капитализма. Но в то же время
«Капитал» Маркса дает и обобщенную, суммированную историю развития капиталистических производственных отношений.
Например, сам Маркс указывает: «Товар
как элементарнейшая форма буржуазного богатства был нашим исходным пунктом,
предпосылкой возникновения капитала. С другой стороны, товары теперь выступают как продукт
капитала. Этот круговорот нашего изложения соответствует также и историческому развитию капитала»[4].
Резюмируя методологию Маркса в «Капитале», Энгельс также подчеркивает единство
исторического и логического в «Капитале», что не помешало, однако,
меньшевику-интервенту Рубину доказывать, что Марксов анализ товара не имеет
исторического, а только логический характер[5].
Энгельс говорит: «Единственно уместным был логический метод. Но в сущности это
тот же исторический способ, только освобожденный от его исторической формы и от
нарушающих случайностей»[6].
В применении к теории познания и логике это означает, что
логика есть обобщенная и суммированная история познания, есть «итог, сумма,
вывод истории познания мира». С другой стороны, и теория познания есть ведь
тоже суммированная и обобщенная, взятая в результате развития история познания.
Таким наиболее общим результатом истории познания является и логика, и теория
познания. Категории логики — отражение в сознании человека законов
материального мира. Логика и теория познания совпадают.
Мы имеем одну философскую науку — диалектику, которая
одновременно является логикой и теорией познания. В каждой категории логики
должно быть показано: 1) какое объективное, в самой действительности
находящееся, отношение эта категория отражает и 2) как это объективное
отношение познается человеком. Энгельс проводит это различие уже при
определении материи, в вопросе об отношении мышления и бытия. Энгельс сначала
указывает, что материализм основным началом считает природу. Материя есть
объективная реальность, существующая независимо от познания. «Но вопрос об
отношении мышления к бытию, — говорит Энгельс, — имеет еще и другую сторону: как относятся наши мысли об окружающем
нас мире к самому этому миру? В состоянии ли наше мышление познать
действительный мир? Способны ли мы в своих представлениях и понятиях о
действительном мире давать правильное отражение действительности?»[7].
Таким образом Энгельс, как мы видим, различает две стороны — бытие объективного
мира и его познаваемость.
Здесь следует указать на то принципиальное различие,
которое существует между гегелевским идеалистическим пониманием совпадения
диалектики и теории познания и материалистическим. И у Гегеля, и в марксизме
диалектика и теория познания совпадают как результат истории познания. Однако
идеалистом Гегелем история познания берется как самостоятельный процесс самопроизвольного
развития духа, некой мировой мысли. У Гегеля как идеалиста история познания
оторвана от истории развития материального мира и материальной практики
человечества — его производственной деятельности и массовой борьбы. Для
диалектического материализма, наоборот, история познания есть лишь исторически
отражающаяся в мозгу человека история развития самого объективного
материального мира, познаваемого в материальной практике человека, изменяющего
и преобразующего мир. «Существеннейшей и первой основой человеческого мышления
является как раз изменение природы
человеком, а не одна природа, как таковая, и разум человека развивался
пропорционально тому, как он научался изменять природу»[8],
— вот материалистическая, в корне отличная от гегелевской, постановка вопроса
об истории познания, о базе, на которой совпадает в марксизме логика и теория
познания.
Комментариев нет:
Отправить комментарий