понедельник, 29 мая 2017 г.

Приложения.

Приложение 1‑е.

Резолюция второго съезда Р.С.-Д.Р.П. (август 1903 года) «о работе среди сектантов».

«Принимай в соображение, что сектантское движение в России является во многих его проявлениях одним из демократических течений, направленных против существующего порядка вещей, второй съезд обращает внимание всех членов партии на работу, среди сектантства в целях привлечения их к социал-демократии.
Съезд поручает Центральному Комитету заняться вопросом о предложении, заключающемся в докладе тов. Бонч-Бруевича».

13. Ленин о нравственности. О «богоискателях» и «богостроителя».

Одним из обвинений, которые выдвигаются всегда против коммунистов, было и остаётся обвинение в безнравственности, в отсутствии нравственности. Ещё в 1847 году творцы Коммунистического Манифеста Маркс и Энгельс писали о том, как буржуа обвиняет коммунистов в том, что коммунисты хотят разрушить семью, разрушить нравственность. Буржуа обвиняли нас и тогда, три четверти века назад, в том, что «коммунизм уничтожает общие истины, он уничтожает религию и нравственность, вместо того, чтобы преобразить их» (Коммунистический Манифест). С тех пор буржуазный мир показал нам самые чудовищные образцы самого чудовищного разврата. Большинство трудящихся пролетариев увидело, что скрывается за этими буржуазными истинами, за религией господствующих классов, за их нравственностью. Не было и нет преступления, которого нельзя было бы оправдать этой их религией, этой их нравственностью, — религией и нравственностью буржуазного общества.

12. Как оценивал Ленин Льва Толстого и толстовцев.

(По поводу непротивления злу насилием).
11‑го сентября 1908 года Ленин поместил в подпольной газете «Пролетарий» (№ 35) статью, под заглавием: «Лев Толстой, как зеркало русской революции». Ленин поясняет:
«Сопоставление имени великого художника с революцией, которую он явно не понял, от которой он явно отстранялся, может показаться на первый взгляд странным и искусственным. Не называть же зеркалом того, что, очевидно, не отражает явлений правильно?»

11. О клерикализме.

(«Классы и партии в их отношении к религии и церкви». «Социал-Демократ», № 6 от 4 (17) июня 1909 г. Н. Ленин. Собрание сочинений, т. XI, ч. 1. Госиздат, стр. 260–268).
Ленин чрезвычайно внимательно следил за той борьбой, которая происходила в Государственной Думе. Никто не дал таких отчётливых выводов из этой борьбы классов и партий в Государственной Думе, как Ленин. Для него за этими спорами в Думе раскрывалась борьба классов вне Думы, в деревне, в городе. На думскую трибуну он смотрел, как на революционную трибуну. Большинство в Думе было тогда за помещиками, духовенством, зажиточными крестьянами. Беднейшее крестьянство и рабочие представлены были там слабо.

10. Ленин помогает поставить вопрос об отношении к религии в Государственной Думе.

Ильич помогал нашим рабочим депутатам выступать в Государственной Думе. Он учил их, как надо ставить вопросы, как их освещать, помогал готовиться к речам. 14 апреля выступил по этому вопросу член рабочей фракции III Государственной Думы, социал-демократ Сурков. Ильич хвалит Суркова за его речь. Я думаю, что полезно привести отрывки из этой замечательной для того времени речи, чтобы читатели могли представить себе яснее обстановку, по поводу которой Ильич писал тогда. Ведь, это было при царском правительстве, когда свободное слово трудно было услышать, особенно, если оно было направлено против господствующей церкви. Привожу выдержки из стенографического отчёта Государственной Думы 14 апреля.

9. Можно ли называть социализм религией.

Нередко от социалистов можно слышать такое выражение: «моя религия — социализм». Нередко вы можете встретить статьи в западноевропейской литературе «социализм, как религия». Ведь, были же попытки обосновать социализм с точки зрения нравственности, морали, этики. Владимир Ильич советует и в этом случае судить в зависимости от того, при каких условиях и кем это говорится:
«...Можно ли при всех условиях одинаково осуждать членов с.‑д. партии за заявление: «социализм есть моя религия» и за проповедь взглядов, соответствующих подобному заявлению? Нет. Отступление от марксизма (а следовательно, и от социализма) здесь несомненно, но значение этого отступления, его, так-сказать, удельный вес могут быть различны в различной обстановке. Одно дело, если агитатор или человек, выступающий перед рабочей массой, говорит так, чтобы, быть понятнее, чтобы начать изложение, чтобы реальнее (явственнее) оттенить свои взгляды в терминах (выражениях), наиболее обычных для неразвитой массы. Другое дело, если писатель начинает проповедовать «богостроительство» или богостроительский социализм (в духе, например, наших Луначарского и Ко). Насколько в первом случае осуждение могло бы быть придиркой или неуместным стеснением свободы агитатора, свободы «педагогического» воздействия, настолько во втором случае партийное осуждение необходимо и обязательно. Положение: «социализм есть религия» для одних есть форма перехода от религии к социализму, для других — от социализма к религии.

8. Можем ли мы допускать в партию рабочих, не порвавших с религией, с верой в бога.

Другой, не менее, а ещё более важный вопрос, которого касается в своей статье 1909 года тов. Ленин, заключается в том, можем ли мы допускать в партию рабочих, не порвавших с религией, с верой в бога.
Напомним здесь, что речь шла о 1909 годе, времени упадка революции, времени могильной тишины, когда ценен был всякий человек, искренно готовый бороться против царского самодержавии и капитализма. Тогда Тов. Ленин считал правильным вполне положительный ответ. Он писал тогда:
«Мы должны не только допускать, но сугубо привлекать всех рабочих, сохраняющих веру в бога, в с.‑д. партию, мы безусловно против малейшего оскорбления их религиозных убеждений, но мы привлекаем их для воспитания в духе нашей программы, а не для активной борьбы с ней. Мы допускаем внутри партии свободу мнений, но в известных границах, определяемых свободой группировки: мы не обязаны идти рука об руку с активными проповедниками взглядов, отвергаемых большинством партии».

7. Может ли священник быть членом нашей партии.

Ленин, конечно, не решал вопросы нашего поведения по отношению к религии вне времени и других определённых, конкретных данных окружающей обстановки. Он дал нам лишь общие положения, общие основы, из которых должны исходить коммунисты-марксисты, когда они решают вопросы, связанные с отношением к религии. Надо, стало-быть, принимать во внимание соотношение сил между борющимися классами, степень организованности пролетариата, его сознательности, понимания им своих классовых. интересов, и там, где выдвигание нашей антирелигиозной программы может помешать поставленной пролетариатом цели, её нельзя выпячивать на первое место. С этой точки зрения тов. Ленин пытается дать в 1909 году ответ на вопрос о том, может ли быть священник, служитель религиозного культа, членом нашей партии.

6. «Надо уметь бороться с религией». «Эту борьбу надо поставить в связь с конкретной практикой классового движения, направленного к устранению социальных корней религии». «Страх создал богов».

Как же это так, — скажут некоторые, очень радикально настроенные безбожники? Что-то здесь неладно! Ленин предвидел, однако, что найдутся такие люди, которые будут недовольны этим.
«Для людей, неряшливо относящихся к марксизму, для людей, не умеющих или не желающих думать, эта история есть комок бессмысленных противоречий и шатаний марксизма: какая-то, дескать, каша из «последовательного» атеизма и «поблажек» религии, какое-то «беспринципное» колебание между р-р-революционной войной с богом и трусливым желанием «подделаться» к верующим рабочим, боязнью отпугнуть их и т. д., и т. п. В литературе анархических фразёров можно найти не мало выходок против марксизма в этом вкусе».

5. Ленин предостерегает в 1909 году от опасного признания, будто религия — частное дело для партии.

Ленин отмечает, что эта точка зрения, т. е. признание необходимости терпеливо работать над делом организации просвещения пролетариата, усвоена, в конце концов, германскими социал-демократами. Они высказались даже за свободу для иезуитов и допущение их в Германию, когда иезуиты подвергались гонениям в католических странах, как, напр., во Франции, в Италии, а также за уничтожение всех мер полицейской борьбы с теми или другими религиями. Ленин указывает, однако, на то, что объявление религии частным делом вместе с тем получает очень опасное толкование. Мы уже указывали, как в первой статье, написанной ещё в 1905 г., тов. Ленин понимал это отношение, как он уже тогда отстаивал ту мысль, что религия не может быть частным делом для партии, что она является частным делом только по отношению к государству. Против извращения, искажения этой мысли тов. Ленин и в 1909 г. выступал самым решительным образом. Он писал:
«Теперь стали толковать положение Эрфуртской программы[1] в том смысле, ...что наша партия считает религию частным делом, что для нас, как партии, религия есть частное дело».
Против такого искажения марксизма со стороны приспособляющихся (оппортунистов) тов. Ленин приводит мнение того же Энгельса:
«Именно Энгельс сделал это в форме заявления, нарочно им подчёркнутого, что социал-демократия считает религию частным делом по отношению к государству, а отнюдь не по отношению к себе, не по отношению к марксизму, не по отношению к рабочей партии».

4. Почему мы в 1909 году не объявили войну религии.

В предыдущей статье мы дали изложение мыслей тов. Ленина о религии в том виде, как они складывались ещё в 1905 году, и затем сопоставили их с тем, как тов. Ленин смотрел на задачи проповеди атеизма (безбожия) в 1922 году. Но между этими двумя моментами — между началом первой революции и временем победы второй революции — тов. Ленин выступил с двумя статьями: 1) «Об отношении рабочей партии к религии» (газета «Пролетарий», № 45, от 13 (26) мая 1909 г.) и 2) «Классы и партии в их отношении к религии» (газета «Социал-Демократ», № 6, от 4 (17) июня 1909 г.) (смотри: Н. Ленин. Собрание сочинений. т. XI, стр. 250–268). В этих статьях он очень подробно объясняет, как мы должны вообще относиться к религии, если хотим быть верными учениками Маркса и Энгельса. Но главное, на чём он останавливает внимание, — это на том, как в той или иной обстановке практически надо решать вопросы, связанные с религиозными верованиями масс.

3. Как Ленин понимал задачи коммунистов по отношению к религии после 1917 г. Как должна вестись антирелигиозная пропаганда.

Пришёл бурный пламенный октябрь 1917 г. До этого прошло 12 лет борьбы, побед и поражений рабочего класса. С колоколен церквей расстреливали из пулемётов рабочих. С амвона благословляли убийц народа. С помощью церкви удерживали народ в рабстве. Гнали молебнами, крестом, поповскими благословениями миллионы людей на смерть «за веру, царя и отечество». Под грохот пушек, вой снарядов и свист пуль кадили кадилом и гнусавили поповские молитвы о даровании побед «благоверному». А имя того, кто звал рабочих и крестьян к восстанию против этой войны, против виновников её, оплёвывали, забрасывали грязью. А он шёл среди этих плевков и проповедовал своё пламенное слово, свой огненный призыв к восстанию.

В каком смысле религия — частное дело. Программа отделения церкви от государства. Должны ли мы вести антирелигиозную пропаганду. Взгляды Ленина на эти вопросы в 1905 году.

Религию мы считали частным делом. Из этого многие делали такой неправильный вывод: раз, религия есть частное дело каждого, то и коммунист может верить или не верить, и партии до этого нет дела. Среди западноевропейских и американских социалистов и сейчас многие так думают. В прошлом году шведский социалист Хеглунд безуспешно пытался защищать это даже в Коминтерне (Коммунистическом Интернационале). Тов. Ленин знал, что такие неправильные толкования существуют, поэтому он специально разъяснил, в каком, именно смысле религия — частное дело.

1. Что такое религия. Почему рабочий выступает против религии.

Вся прекрасная жизнь т. Ленина ушла на беспощадную борьбу с рабством, с господством помещиков и капиталистов, на борьбу за коммунизм. Какой бы вопрос ни стоял перед ним, — эта главная задача освещала ему путь борьбы. Конечно, вопрос о религии мы отодвигали несколько в сторону, когда перед нами стояла первейшая задача — объединить все революционные силы пролетариата и беднейшего крестьянства. До 1917 года, работая в подполье, мы и не могли этому вопросу уделять сколько-нибудь серьёзное внимание. Но вопрос о религии для нас, большевиков, никогда не был безразличным вопросом.

Над свежей могилой.

Под кремлёвской стеной, где вечным сном покоятся истёкшие кровью коммунары, лёг вождь трудящихся всего мира — Ленин.
Ни пышных надгробных надписей, ни пышного памятника — лишь пять букв над простым покоем:
«Ленин».
Эти пять букв так много говорят! Разве не ясно всем нам: умерший Ленин так же могуч, как и живой, к нему тянутся мысли, сердца всех обездоленных, всех угнетённых.

Да здравствует дело и учение тов. Ленина!

Болью и скорбью отозвалась смерть Ленина в сердцах и сознании миллионов людей. Во всём мире имя Ленина звучит, как набатный колокол, зовущий всех угнетённых, всех обездоленных. Не к смирению, не к молитвам, не к покорности, не к терпению зовёт это имя.
Ленин!
Это имя зовёт к беспощадной борьбе со всеми угнетателями трудящихся, подымает миллионы рабов капитала во всех концах мира к великому бунту против всех видов рабства.

«Мысли Ленина о религии». Ем. Ярославский, 1924 г.

ЕМ. ЯРОСЛАВСКИЙ

МЫСЛИ
ЛЕНИНА
О РЕЛИГИИ

КРАСНАЯ НОВЬ

Г. П. П. МОСКВА 1924

среда, 24 мая 2017 г.

Марксизм, анархизм, ленинизм.

Мы уже говорили, что I Интернационал, сделавшийся провозвестником социальной революции, повергший в трепет капиталистический мир, почти всё время своего существования раздирался внутренними распрями. Анархисты с Бакуниным во главе обвиняли Маркса и его сторонников в том, что они не ведут последовательной, открытой, прямой борьбы против капиталистического мира за социальную революцию, что они отвлекают рабочий класс от его непосредственной борьбы по принципу «освобождение рабочих должно быть делом рук самих рабочих» на путь политической борьбы.

Анархо-махновщина.

Среди русских анархистов, как мы уже видели, преобладало течение анархо-коммунистическое. Только оно одно захватывало кой-где немногочисленные слои полуинтеллигенции и отсталых рабочих. Анархо-синдикалисты в период революции 1905 года только начали собирать силы и оформлять свои программные и тактические воззрения. В 1917 году, от Февраля к Октябрю, анархисты-коммунисты выступали в качестве дезорганизующего фактора по отношению к правительству Керенского. Что же касается синдикалистов, то нужно сказать, что вокруг них собралась группа аристократов от анархизма, интеллигентов, слабо связанных с рабочей массой.

Махаевщина.

Своеобразным сочетанием анархизма и плохо понятого марксизма является течение, получившее название «махаевщина». Основатель этой теории — Ян-Вацлав Махайский, писавший под псевдонимом А. Вольский, находился в конце 1890‑х годов в сибирской ссылке. Будучи сослан как социалист, Махайский под влиянием анархистских идей сделался творцом собственного учения, получившего некоторое распространение, после революции 1905 года.

Анархизм в России.

Анархизм в России появился впервые в семидесятых годах, будучи перенесён русской эмиграцией из-за границы, где он пользовался большим влиянием. В революционном движении 1870‑х годов было три течения, и все они были более или менее окрашены в анархистский цвет, хотя, по выражению В. Базарова, «окраска эта не прочно приставала к движению и быстро смывалась условиями политической и общественной борьбы». Этим объясняется то, что влияние анархизма на русское революционное движение было сравнительно слабо.

Главнейшие анархистские теории.

Штирнер.

Первым выразителем анархизма как крайнего индивидуалистического учения является немец Каспар Шмидт, написавший под псевдонимом Макс Штирнер книгу «Единственный и его достояние». Эта книга является, по мнению многих, очень смелой попыткой отрицания всякой власти, всякого авторитета. Высшим законом для Штирнера является только благо личности. Штирнер был учеником известного философа Фейербаха, отвергавшего власть религии над людьми. Однако Штирнер идёт дальше; он отвергает не только власть религии, но и власть всяких других кумиров, как человечество, гуманизм, нравственный закон и пр. «Единственный» Штирнера признаёт только один авторитет — авторитет своего собственного «я».

Что такое анархизм?

Под анархизмом очень многие подразумевают происходившие одно время (в конце прошлого столетия) довольно часто в Западной Европе и Америке террористические акты и покушения. Под влиянием целого ряда убийств — во Франции президента Карно, в Италии короля Гумберта и других — анархист представлялся воспалённому воображению западноевропейского буржуа и русского обывателя безумцем, кровожадным преступником, проходимцем, сеющим ужас и беспорядок, всеразрушающим разбойником с бомбой в руках, убийцей, страшилищем, несущим смерть и хаос.

«Анархисты». М. Равич-Черкасский, 1930 г.

КАКИЕ ПАРТИИ БЫЛИ В РОССИИ

АНАРХИСТЫ

М. РАВИЧ-ЧЕРКАССКИЙ

ПРОЛЕТАРИЙ

четверг, 18 мая 2017 г.

Закон отрицания отрицания

Диалектический процесс развития действительности и нашего познания не исчерпывается законом перехода количества в качество и обратно и законом единства противоположностей. Мы имеем у Маркса и у Энгельса обоснование третьего основного закона диалектики — отрицания отрицания.

Узловая линия мер

Чистое количество существует лишь в абстракции. В объективной действительности всякая количественная определённость есть количественная определённость некоторого качества. Нет трёх, четырёх, пяти и т. д. вообще, есть три-четыре дерева, камня, тонны железа, метра ткани и т. д.

Проблема «сводимости»

В борьбе различных течений в науке, которых мы касались в предшествующем изложении, вопрос о связи количества и качества играет весьма значительную роль. Ожесточённые споры по этому вопросу ведутся отнюдь не только между философами. Эти споры проникают в самые разнообразные специальные области науки и являются сплошь да рядом методологической основой непосредственно политической борьбы.

Переход качества в количество

Чтобы достигнуть конкретного познания, мы не должны сводить всё на свете к качеству или к количеству, а должны выяснять взаимную связь и взаимные переходы качественных и количественных определённостей во всяком процессе. Как указывал Ленин, диалектический закон, связывающий количество и качество, является лишь примером, частным случаем более общего принципа, который он формулировал следующим образом: «Не только единство противоположностей, но переходы каждого определения, качества, черты, стороны, свойства в каждое другое (свою противоположность)». В этой формулировке нетрудно узнать конкретизацию и развитие того же единства и взаимопроникновения противоположностей. Отношение количества и качества взаимно: «каждая сторона переходит в каждую другую».

Диалектика скачка

Гегель в изложении своей идеалистической диалектики как теории развития абсолютного духа в следующих выражениях характеризовал переход количества в качество: «Дух... не бывает в покое, а находится в непрерывно прогрессирующем движении. Но подобно тому как у ребёнка после продолжительного спокойного питания первое вдыхание нарушает постепенность только количественного роста, вместе с чем совершается качественный прыжок и дитя рождается, так и формирующийся дух медленно и спокойно зреет, отбрасывая одну частицу здания своего прежнего мира за другой... Эта постепенная работа, которая не изменяет физиономии целого, нарушается началом, которое, как молния, сразу устанавливает образ нового мира».[1]

Противоречия эволюционного процесса как подготовка скачка

Учение о скачках является одним из тех принципов диалектики, которые подвергались наибольшим нападкам и ревизионистов и откровенно буржуазных учёных. И вполне понятно почему: с вопросом о скачках неразрывно связан вопрос о социальной революции. Если всё в природе и в обществе развивается путём решительных качественных изменений, путём скачков, то нужно признать, что и капитализм неизбежно и закономерно сменится другим общественным строем, путём скачка, который в условиях капитализма может быть только социалистической революцией. Эта перспектива очень мало улыбается капиталистам и их социал-фашистским защитникам. Стремясь доказать, что революционные изменения вперёд вести не могут, что революция — это болезнь общества, вредная ненормальность, буржуазные учёные и политики защищают теорию чисто эволюционного развития. «Природа не делает скачков» — вот основная формула этой теории. Всё развивается путём медленных непрерывных изменений; путём увеличения, количественного роста одних сторон действительности и уменьшения других. В предыдущей главе мы уже знакомились с ленинской характеристикой этой «теории развития». Мы видели, что эта теория по сути дела отрицает всякое развитие «как возникновение нового», и не выходит за пределы метафизическою мировоззрения.

Переход количества в качество

Вещи и их связи весьма многосторонни, и познание определённых процессов не ограничивается раскрытием их качества. Прежде всего мы замечаем, что всякая вещь помимо качественной имеет количественную определённость. Вещь бывает большой или малой, движение быстрым или медленным, одна совокупность вещей может отличаться от другой числом своих элементов, их взаимным расположением, температура может быть высокой или низкой и т. д.

Диалектика качества и свойства

Для метафизики свойств качество и свойство попросту тождественны друг другу. Свойство есть самостоятельное качество, самостоятельная сила, способность и т. д. И вещь есть внешнее соединение этих самостоятельных свойств.

Соотносительность качеств и всеобщая связь вещей

Печальный Демон · Сообщение Соотносительность качеств и всеобщая связь вещей Публикация под именем Rodikov Обновить Вернуться к черновику Просмотр Закрыть СоздатьHTML Ссылка
Качество есть неотъемлемая и специфическая определённость процесса. Неотъемлемая — т. е. такая, без которой вещь перестаёт существовать, как данная вещь. Специфическая — т. е. такая, которая отличает эту вещь от всех других.

Качество и самодвижение материи

Уже к началу XIX в. было смешно видеть в мастерской ремесленника, в мастерстве ручного труда — образец господства человека над силами природы, как его рассматривал в XVII в. Декарт. Развитие капитализма принесло с собой коренной переворот во всей производственной деятельности общества.

От метафизики свойств к метафизике отношений

Вопрос о принадлежности вещи того или другого свойства совсем не так прост, как это представляется с первого взгляда. Для большинства людей железо — образец твёрдого вещества. А шлифовщик драгоценных камней презрительно говорит о плохом материале: мягок, как железо. По отношению к дереву железо твёрдо, по отношению к алмазу оно мягко.

От наивной диалектики к метафизике свойств

Первобытный человек не строил научных теорий. Его познание ограничивалось отдельными наблюдениями и стихийно выраставшими из них житейскими правилами, которые связывались между собой системой образных мифологических представлений без отчётливой и осознанной логической последовательности. Мифы, сказки о громе, дожде, солнце, как о таинственных существах, «объясняли» ему связь явлений природы и его собственной примитивной практики. Лишь на определённой ступени общественного развития познание становится научным, и человек переходит к построению логически связной картины объективного мира. Но для этого перехода был необходим определённый уровень развития производительных сил, отделение умственного труда от физического. С этих пор возникла наука как особый вид общественной деятельности, с этих пор человек стал теоретизировать, стремясь к отражению действительности в логически связных понятиях.

Теория равновесия

Мы изложили основные моменты закона единства противоположностей этой сути диалектики.
Этого закона не понимает Н. И. Бухарин. В своей книге Теория исторического материализма» он поставил перед собой задачу переложить идеалистическое, мистическое учение Гегеля о противоречии на материалистический лад. С точки зрения Бухарина это должно означать перевод гегелевской диалектики на язык современной механики. Верный своей установке, он считает, что Гегель и Маркс, говоря о движении путём противоречий, фактически подразумевали под этим столкновение двух противоположно-направленных сил. Внешние силы, сталкиваясь, образуют временное подвижное равновесие, которое затем нарушается и опять восстанавливается на новой основе. Такое первоначальное состояние равновесия он называл по Гегелю тезисом, нарушение его — антитезисом и восстановление равновесия на новой основе («в котором примиряются противоположности») — синтезом. Бухарин пишет о том, что каждая вещь состоит из ряда связанных между собою элементов, которые образуют известную систему. Каждая такая «система» связана с другими системами, составляющими её среду. Среда и система взаимодействуют. Это противоречие среды и системы лежит, по Бухарину, в основе всякого развития.

Относительность единства и абсолютность борьбы противоположностей

В предисловии к первому тому «Капитала» Маркс писал:
«В своей рациональной форме диалектика внушает буржуазии и её доктринёрам-идеологам лишь злобу и ужас, так как в позитивное понимание существующего она включает в то же время понимание его отрицания, его необходимой гибели, каждую осуществлённую форму рассматривает в движении, следовательно также с её преходящей стороны, так как она ни перед чем не преклоняется и по самому существу своему критична и революционна».

Анализ движения противоречия процесса от его начала до конца

Ленин писал про «Капитал» Карла Маркса: «У Маркса в «Капитале» сначала анализируется самое простое, обычное, основное, самое массовидное, самое обыденное, миллиарды раз встречающееся отношение буржуазного (товарного) общества: обмен товаров. Анализ вскрывает в этом простейшем явлении (в этой «клеточке» буржуазного общества) все противоречия (зародыши всех противоречий) современного общества. Дальнейшее изучение показывает нам развитие (и рост и движение) этих противоречий и этого общества в ∑ (сумме) его отдельных частей, от начала до конца. Таков же, — продолжает Ленин, — должен быть метод изложения, изучения диалектики вообще».[1]

Взаимопроникновение противоположностей

Внутренние противоположности взаимно связаны друг с другом, одна сторона противоречия не может существовать без другой. В капиталистическом обществе буржуазия связана с пролетариатом, пролетариат с буржуазией, каждый из этих классов не может развиваться без другого, ибо буржуазия не может существовать, не эксплуатируя чужого труда, наёмный пролетариат не может существовать, не продавая капиталисту своей рабочей силы, ибо он не владеет средствами производства.

Раздвоение единого, вскрытие существенных противоположностей

Все происходящие в природе и обществе процессы находятся в непрерывном взаимодействии, они так или иначе взаимно связаны и влияют друг на друга. Но для того чтобы познать любой из них, проследить ход его развития, установить характер взаимодействия его с другими процессами, нельзя исходить только из внешних воздействий на данный процесс, как это делают механисты, а надо вскрыть его внутренние противоречия.

Две концепции развития

Всё течёт, всё изменяется, нет ничего абсолютно застойного, неизменного в процессах действительности. К этому выводу, который формулировался уже древнегреческими мыслителями, как к руководящей идее научного познания, пришла под влиянием бурных общественных преобразований эпохи классических буржуазных революций буржуазная наука первой половины XIX в., на основе многовековой общественной практики, богатейшей совокупности фактов изменчивости, добытых наукой.

Учение об истине

Объективной истиной Маркс и Ленин называют такое содержание человеческих представлений, «которое не зависит от субъекта, не зависит ни от человека, ни от человечества». Вопрос об объективной истине занимает центральное место в марксистско-ленинской теории познания. На непонимании вопроса об объективной истине споткнулся в сторону агностицизма и идеализма Плеханов с его иероглифической теорией и его «верой» в объективную реальность.

Моменты познания действительности

Только исходя из материальной общественной практики, как основы теории познания, Маркс, Энгельс и Ленин смогли разрешить проблему связи субъекта и объекта, вскрыть исторический, развивающийся характер этой связи.

Практика пролетариата как основа и критерий материалистической диалектики

Пролетариат как класс необходимо рассматривать в движении, развитии, в осуществлении его всемирно-исторической роли. «Историческая роль пролетариата, — говорит т. Молотов, — заключается не только в том, что он является могильщиком буржуазного общества, но и в том, что он является строителем нового социалистического общества. Тем самым государство, которое создаёт рабочий класс после своей победы, используется им для того, чтобы осуществить ликвидацию капиталистических элементов и классов вообще... По мере уничтожения капиталистических элементов вырываются корни всякого классового деления в обществе и следовательно подготовляется ликвидация всех классов, а тем самым — и самого рабочего класса».[1]

Буржуазная практика и познание

В классовом обществе не может быть внеклассовой практики и внеклассового познания. Критерий истины в классовом обществе есть практика определённого класса.

Практика как критерий познания

Общественная практика не представляет собою некоего вневременного социального отношения, а выступает в совершенно определённой форме на каждом данном историческом этапе общественного развития. В такой конкретной исторической форме рассматривает вопрос Маркс, когда говорит о критерии практики. У каждого общественного класса существует определённый критерий практики. В каждую историческую эпоху этот критерий меняется вместе с движением класса, с формами выполнения его роли в истории. Материальное содержание практики, исторически определённые процессы материального производства являлись и являются критерием истины, критерием понимания объективной материальной реальности для людей определённых классов.

Практика как основа познания

Исходным пунктом в философии марксизма-ленинизма является диалектически развивающаяся материя. В диалектике развития материальной действительности находит своё объяснение само появление общественной истории, само появление мыслящих людей.

среда, 17 мая 2017 г.

Неогегельянство

В наши дни последователи Гегеля выступают с теоретическим обоснованием общественной реакции. Таковы, например, школа так называемого английского идеализма, наиболее ярким представителем которого является Бредли, философы итальянского фашизма (Джентиле), ряд фашистских и социал-фашистских теоретиков в Германии.

Людвиг Фейербах и его критика Гегеля

На формирование самостоятельных философских взглядов молодого Маркса оказывало сильное влияние в течение некоторого времени материалистическая философия ученика Гегеля — Фейербаха (1804–1872 гг.), выступившего против своего учителя и создавшего самостоятельную философскую систему.

Диалектический идеализм Гегеля

Механистический материализм, так же как и ревизии, основанные на махизме и на неокантианстве, исходят в основном из метафизических, антидиалектических позиций. В основном все эти теории отрицают диалектику.

Неокантианство

Современные социал-фашисты ухватились за категорический императив Канта, за его учение об этике. Они создали особую разновидность ревизионизма — неокантианскую теорию предательства рабочего класса. Двойственность философии Канта, разрезающей единый мир на несоединимые миры «вещей в себе» и явлений, бытия и сознания, мира, в котором господствует божественный долг, и мира закономерного опыта — оказалась в конце XVIII в. удобным оружием для оправдания компромисса буржуазии с феодалами. Она оказалась и в наше время удобным оружием для проповедников классового мира, идеологов и вождей социал-фашизма.

Кант и неокантиансная ревизия марксизма

Махизм представляет собою хотя и «новейшее достижение» идеалистической философии, тем не менее он ничем, как мы видели, по существу не отличается от субъективного идеализма XVIII в. Наряду с попытками Богданова дополнить и исправить Маркса махизмом существовали и существуют другие формы ревизии марксизма-ленинизма, другие формы «дополнения» Маркса «новейшими» идеалистическими теориями.

Субъективный идеализм

В 70‑х годах прошлого столетия марксизм стал проникать глубоко в массы пролетариата ряда европейских стран, в особенности Германии. Марксистская теория стала официальной теорией социал-демократии. Овладевая массами, она становилась всё более несокрушимой силой.

Современный механистический материализм

Мы видели, что механистический материализм ещё в XVIII в., являясь теорией буржуазной революции, приходил в учении об обществе к идеалистическим выводам. Но французский материализм XVIII в. для своего времени был прогрессивной теорией, он обосновывался на достижениях науки того времени, он давал методологическое оружие, которое в то время помогало охватить достижения тогдашнего естествознания в целом и тем самым способствовало его дальнейшему развитию. В наше же время механистический материализм не только не идёт впереди естествознания, а плетётся позади него, не помогая науке, а тормозя её рост. Теперь, когда идея развития проникла во все области знания, когда в общественных науках и в естествознании без идеи развития вообще ничего не понять, когда каждое новое научное открытие, например открытие сложного строения атома, вызывает необходимость в пересмотре старых механистических установок и ставит на очередь вопрос о новой, диалектической методологии, — повторение старых механистических принципов XVIII в. является и научно реакционным.

Материализм XVII и XVIII вв.

Борьба между основными классами современного общества находит своё яркое отражение и в философии, в борьбе между материализмом и идеализмом. У нас одна господствующая философия — диалектический материализм, поэтому идеализм в наших условиях приспособляется к ней. Метафизический, механистический материализм является в основном методологией правооппортунистического уклона в партии, представляющего собою на данном этапе развития революции главную опасность для неё.

Сущность материализма и идеализма

Философия на всём протяжении своей истории является оружием в классовой борьбе. Пролетариат имеет своё мировоззрение, свою марксистско-ленинскую философию, которая является его теоретическим оружием в борьбе за социализм.

От редакции

Год тому назад бригадой Института философии ЛОКА был написан учебник по диалектическому материализму для совпартшкол и комвузов. Написанный по горячим следам дискуссии, разоблачившей группу меньшевиствующих идеалистов и их установки, учебник, осуществляя борьбу на два фронта и считая механистический фронт главным, естественно сделал упор на более развёрнутую критику извращения материалистической диалектики деборинской группой. Авторы учебника стремились оттенить в изложении всех проблем то новое, что дал Ленин в дальнейшей разработке марксовой диалектики, и таким образом подвести к пониманию ленинского этапа в философии марксизма.

«Материалистическая диалектика». ч. I, И. Широков, Р. Янковский, 1932 г.

Пролетарии всех стран, соединяйтесь!

МАТЕРИАЛИСТИЧЕСКАЯ
ДИАЛЕКТИКА
Часть I

Партиздaт 1932