В предисловии к первому тому «Капитала» Маркс писал:
«В своей рациональной форме диалектика внушает буржуазии и
её доктринёрам-идеологам лишь злобу и ужас, так как в позитивное понимание
существующего она включает в то же время понимание его отрицания, его
необходимой гибели, каждую осуществлённую форму рассматривает в движении,
следовательно также с её преходящей стороны, так как она ни перед чем не
преклоняется и по самому существу своему критична и революционна».
Диалектика «в своей рациональной форме», материалистическая
диалектика, внушает буржуазии злобу и ужас потому, что, в противовес
метафизическим воззрениям на неизменность существующих форм или на медленное,
непрерывное «эволюционное» изменение их, она выдвигает положение о
революционной смене форм, о самоотрицании всего существующего, в силу развития
внутренних противоречий.
Но, как уже было показано выше, тот, кто свёл бы приведённую
мысль Маркса, как и всё марксо-ленинское учение о развитии, к тому общему
положению, что «всё течёт, всё изменяется», извратил бы действительную сущность
этого учения и открыл бы широкий простор механицизму, релятивизму, телеологии, «трагической
диалектике», современных неогегельянцев в понимании развития. В самом деле, и
механисты, как мы знаем, готовы признать, что «всё течёт, всё изменяется». Но «течёт
и изменяется» в их понимании только количественная характеристика процесса,
существенные же «элементы» остаются неизменными. И релятивист признаёт, что «всё
течёт, всё изменяется», притом абсолютно, в том числе прежде всего наше
познание. Но в самом абсолютном становлении релятивист без остатка топит всякую
объективную устойчивость процессов, превращает её в субъективную видимость,
обусловленную принципиальной ограниченностью нашего познания, неспособного
отразить абсолютный «творческий поток» действительности.
Телеологически настроенный буржуазный идеолог тоже признаёт,
что «всё течёт, всё изменяется». Но он станет утверждать, что это течение и
изменение есть не что иное, как путь к осуществлению всё более совершенных
форм, тенденция к которым заложена в самом бытии, что движение подчинено этим
устойчивым формам, в которых осуществляются имманентные бытию цели. Мы знаем и
другие, эклектические точки зрения, для которых развитие представляет собой
чередование «мирных» «органических» эпох, для которых характерны определённость,
устойчивость тождественность процесса с самим собой, и революционных эпох, в
которых никакой определённости нет, которые характеризуются движением,
становлением. Где есть определённость, там нет изменения, где есть движение,
там нет определённости — вот суть этой эклектической премудрости.
Только понимание развития как борьбы внутренних противоречий
на всех стадиях развития процесса даёт наиболее глубокое и адекватное понимание
действительности и вооружает нас против механицизма, релятивизма, эклектицизма
и прочих буржуазных и ревизионистских «измов». Только это понимание, разработанное
Марксом и Энгельсом, развитое и чётко формулированное Лениным, показывает
единство сторон процесса, их относительное тождество не как внешнюю форму, не
как стадию в процессе, не как основную характеристику процесса, а как форму внутреннего противоречия, борьбы
внутренних противоположностей. Эта форма выражает тип противоречия и им
(противоречием) определяется, на его основе возникает, развивается и погибает.
Нет внутреннего противоречия без единства борющихся в нём сторон, без общей
основы борьбы, выражающейся в относительном тождестве противоположностей. Но
единство и тождество, являясь необходимой формой движения противоречия, в то же
время обусловлены им как действительным содержанием развития. Поэтому прямым
извращением марксизма является взгляд на единство, тождество
противоположностей, как на «примирение противоположностей», — взгляд, на
котором трогательно сходятся наши механисты, родственные им по методологии
идеологи социал-фашизма и меньшевиствующие идеалисты.
Материалистическая диалектика ничего общего не имеет с
точкой зрения «примирения противоположностей», телеологически подчиняющей
борьбу противоположностей их «примирения». Материалистическая диалектика, «по
существу своему критическая и революционная» (Маркс), знает разрешение
противоречий в смене одного типа противоречий другим. Но новая форма, в которой
«становятся тождественными противоположности» (Ленин), выражает не «примирение», а разрешение их противоречия в
новом противоречии, новом типе внутренней борьбы.
Эту мысль и выразил Ленин в своём известном положении об
относительности единства и абсолютности борьбы противоположностей, которое было
оставлено без внимания и не понято меньшевиствующими идеалистами. Ленин писал:
«Единство (совпадение, тождество, равноденствие) противоположностей
— условно, временно, преходяще, релятивно. Борьба взаимоисключающих
противоположностей абсолютна, как абсолютно развитие, движение».[1]
Именно борьба взаимоисключающих противоположностей приводит
к смене типов их единства, совпадения, взаимопроникновения, обусловливает
характер разрешения их противоречия. Именно борьба делает их условными,
временными, преходящими. Именно борьба приводит к окончательному разрешению
данных противоречий, их устранению, создаёт начало нового процесса. В классовом
обществе каждая данная форма общества временна, преходяща, смена одной формы
классового общества и уничтожение классов совершаются посредством классовой
борьбы. В развивающемся основном противоречии капиталистической экономики, в
противоречии общественного характера производства и частного способа присвоения
только борьба обеих взаимоисключающих противоположностей приводила к смене
одной формы их единства, взаимопроникновения, в которых они находили своё дальнейшее
развитие, другой формой. Всё обостряющаяся борьба этих противоположностей
приводит к необходимости их окончательного разрешения, их устранения. Борьба
эта создаёт также все необходимые условия и возможности для этого.
Из глубокого понимания этой стороны диалектики исходит
политика нашей партии.
Партия в различных формах смычки пролетариата и крестьянства
на разных этапах нэпа видела не форму примирения их противоположностей, а форму
разрешения временных, частичных противоречий, характерных для данного этапа, и
в то же время ступень в разрешении основного противоречия переходного периода —
противоречия между социализмом и капитализмом. Поэтому партия не увековечивала
отдельных форм смычки, что означало бы забвение основных противоречий
переходного периода — как это и вышло с правыми, — не рассматривала смены
лозунгов по отношению к крестьянству, как манёвров, вызванных конъюнктурой и
дающих только «выигрыш времени» до разрешения противоречия на «мировой арене»,
как представляют дело троцкисты.
Тов. Сталин в речи на XV съезде говорил: «Наше развитие идёт
не в порядке плавного, огульного подъёма вверх. Нет, товарищи, у нас есть
классы, у нас есть противоречия внутри страны, у нас есть прошлое, у нас есть
настоящее и будущее, у нас есть противоречия между ними, и мы не можем
продвигаться вперёд в порядке плавного покачивания на волнах жизни. Наше
продвижение вперёд протекает в порядке борьбы, в порядке развития противоречий,
в порядке преодоления этих противоречий, в порядке выявления и ликвидации этих
противоречий. Никогда не будем мы в силах, пока есть классы, иметь такое
состояние, когда можно будет сказать: ну, слава богу, теперь всё хорошо.
Никогда этого не будет у нас, товарищи. Всегда у нас что-либо отмирает в жизни.
Но то, что отмирает, не хочет умирать просто, а борется за своё существование,
отстаивает своё отжившее дело. Всегда у нас рождается что-либо новое в жизни.
Но то, что рождается, рождается не просто, а пищит, кричит, отстаивая своё право
на существование... Борьба между старым и новым, между отмирающим и
нарождающимся — вот основа нашего движения». Классы могут быть уничтожены лишь
в ожесточённой классовой борьбе с капиталистическими элементами, в их
подавлении, лишь в борьбе пролетариата за социалистическую переделку
мелкотоварного крестьянского хозяйства как последней базы капитализма, лишь в
борьбе за поднятие производительности труда, в борьбе за воспитание
социалистической дисциплины.
На понимании того, что противоречие передовой в мире власти
и отсталой техники в условиях капиталистического
окружения может быть лишь временным, что оно неизбежно будет разрешено либо
овладением техникой большевиками, либо гибелью советской власти, исходит
политика нашей партии, её борьба за победу первой тенденции развития.
Характерной чертой нашей партии является не боязнь
трудностей, противоречий, бегство от борьбы, а самый бесстрашный анализ
противоречий Действительности, выявление новых противоречий, изучение хода их
движения, хода подготовки условий и возможностей их преодоления и разрешения.
Тов. Каганович в речи, посвящённой десятилетию Института
красной профессуры, выражая эту черту большевизма, говорил: «А что значит
понимать единство противоположностей в переводе на обычный наш политический
партийный язык? Понимать единство противоположностей в действительности это
значит не бояться трудностей. Это значит не бояться тех противоречий жизни,
которые на нашем пути возникают, а преодолевать их с большевистской энергией и
настойчивостью».
Характерной чертой партии является борьба за победу
определённой тенденции развития, за победу одной из противоположностей, борьба,
исключающая всякий самотёк.
Понимание абсолютности борьбы противоположностей и
относительности их единства отличает марксизм-ленинизм от
социал-демократических партий. Ни один теоретик социал-демократии, ни Каутский,
ни Плеханов не смогли подняться до осознания движения путём раздвоения единого,
абсолютности борьбы противоположностей и относительности их единства, что
означало лишь формальное признание и непонимание её по существу. Дальнейшая
эволюция этих теоретиков состояла, в особенности Каутского, во всё большей
ревизии именно этой центральной стороны материалистической диалектики. Не
случаен поэтому полный отказ современного Каутского от диалектики и заявление,
что движение путём противоречий есть революционная метафизика.
Вся политическая теория и тактика правого крыла старой
социал-демократии и современных социал-фашистов, для обоснования которой и
служит их философская теория, состоит в ставке на примирение
противоположностей. Так вместо марксова положения о непримиримости борьбы
классов они проповедуют гармонию интересов буржуазии и пролетариата, компромисс
обоих классов, призывают пролетариат помотать капиталистической рационализации,
поддерживать национальную буржуазию в её борьбе за рынки, участвовать в
буржуазных правительствах и т. д. Вместо борьбы за преодоление
противоречий капитализма, за их насильственное разрешение путём установления
диктатуры пролетариата и экспроприации буржуазии, они стараются сгладить,
примирить эти противоречия и тем самым сохранить капитализм.
Понимание абсолютности борьбы противоположностей и
относительности их единства, тождества — у большевиков — и выпячивание на
первый план единства, общности интересов борющихся сторон — у меньшевиков — были
теоретической основой их различной стратегии и тактики в классовой борьбе.
Тактика большевиков по отношению к либеральной буржуазии в
период земской кампании выражалась в лозунге «врозь идти, вместе бить». Это
совместное наступление с либеральной буржуазией на определённом этапе и в
определённой форме являлось относительным, временным, условным моментом в
тактике социал-демократии. Меньшевики же этому относительному моменту придали
абсолютное значение и положили его в основу всей своей стратегии, докатившись
впоследствии до роли левого крыла контрреволюционной буржуазии. В 1917 г.
меньшевики, в особенности Плеханов, выступили с поддержкой буржуазии, с
проповедью гармонии классовых интересов, за продолжение империалистической
войны, направив всю свою энергию против всего того, что мешало укреплению
капитализма, и в первую очередь против подготовки социалистической революции.
После Октября меньшевики прямо поддерживали белых. В период развёрнутого
наступления социализма по всему фронту, когда окончательно рушились мечты
меньшевиков на буржуазное «перерождение» советской власти и их ставка на
капиталистические элементы внутри страны, они перешли к организации прямого
вредительства против жизненных интересов пролетариата СССР и к
диверсионно-шпионской работе на службе у генштабов империалистических
государств. И всё это — во имя восстановления демократии, обозначающей гармонию
интересов пролетариата и буржуазии.
Понимание единства противоположностей как их примирения
характеризует и позиции правых. От марксистско-ленинского положения о
непримиримости противоречий капиталистического способа производства они
скатились к теории организованного капитализма, утверждающего, что противоречия
внутри капиталистических стран устраняются и переносятся на внешнюю арену, на
мировой рынок. Они выдвинули теорию мирного врастания кулака в социализм.
Ленинскую теорию уничтожения классов — путём обострённой классовой борьбы — они
заменили теорией потухания классовой борьбы, её мирного отмирания. Обострение
классовой борьбы в СССР они объясняли «аппаратными причинами», якобы
неправильными декретами и т. д., не замечая, что рост и наступление
социалистических элементов неизбежно вызывают сопротивление умирающих
капиталистических элементов. Правые не видели противоречий внутри крестьянства,
они представляют его сплошной массой. Они не «заметали», что наш союз с
крестьянством есть союз, учитывающий непримиримость интересов пролетариата и
буржуазии и потому направленный на борьбу с капиталистическими элементами
внутри крестьянства и с его капиталистическими тенденциями.
Правые не поняли, что союз пролетариата и крестьянства
представляет собой форму борьбы пролетариата за переделку мелкотоварного
хозяйства, перевода его на социалистический путь развития. Они «забыли» о
временном характере нэпа, об его двойственности. Правооппортунистическая
теория, будучи теорией примирения противоположностей, ведёт к увековечиванию
мелкотоварного производства и следовательно увековечиванию классов. «Бухарин,
теоретик без диалектики, теоретик-схоластик» (Сталин), не понял учения об абсолютности борьбы противоположностей
в относительности их единства.
Точка зрения примирения противоположностей фактически
составила основу ревизии марксовой диалектики, идущей со стороны группы
меньшевиствующих идеалистов. Ни один из представителей её не находит нужным
упомянуть об абсолютности борьбы и относительности единства противоположностей,
хотя они неоднократно комментировали ленинскую заметку «К вопросу о диалектике»,
где эта сторона «раздвоения единого» сформулирована с исключительной чёткостью
и ясностью. Ни в одной их работе не дана критика теории «примирения
противоположностей». Наоборот они исходили именно из этой теории. Так Деборин
считает, что диалектический материализм «научно примиряет... противоположности,
свободу и необходимость, субъективизм и объективизм, но примиряет их диалектически».
По его мнению в диалектике, «субъект и объект, предмет и знание о предмете
достигают относительного примирения». Деборин определяет диалектику не как
учение о борьбе противоположностей, а как «учение о слиянии противоположностей».
Известно, что диалектический материализм, выросший на борьбе
с различными течениями буржуазной философии, «раздувавшими» отдельные чёрточки,
стороны нашего познания в целую систему, не просто отверг их «с порога», а
критически переработал всё ценное, что было подготовлено предшествующей
философией, в том числе и рационализмом и эмпиризмом XVII–XVIII вв.
Доборин же это критическое использование буржуазного наследства рассматривает
как примирение противоположных философских направлений. Он считает, что «диалектический
материализм примиряет крайний эмпиризм с крайним рационализмом в высшем синтезе».
Теория примирения противоположностей является метафизической
теорией, ибо она не ведёт к вскрытию путей выхода из данного состояния, она
увековечивает каждое данное состояние. Она не устремляет внимания на
происхождение нового, на создание предпосылок, возможностей, условий
происхождения новых процессов на основе развития противоречий данного процесса.
Тип и характер борющихся противоположностей, степень их
развития определяют и характер разрешения их противоречия. Необходимо различать
формы разрешения временных, частичных противоречий, дающих возможность
развиваться основным противоречиям процесса, от форм разрешения основных
противоречий процесса в целом, приводящих к его устранению. Различные формы
смычки пролетариата и крестьянства в СССР давали возможность такого развития
мелкотоварного производства и крупной социалистической индустрии, которое
подготовляло возможность окончательного разрешения основного противоречия. И
формы окончательного разрешения противоречий, приводящих к устранению данного
противоречия — через сплошную
коллективизацию и превращение сельского хозяйства в отрасль социалистической
индустрии. Окончательное разрешение противоречий означает снятие обеих противоположных
сторон. Победа пролетариата в социалистической революции означает, что он перестаёт
быть классом капиталистического общества, противостоящие ему элементы буржуазии
не являются классом, владеющим командными высотами экономики страны. Построение
социализма, означая победу пролетариата, одного из основных классов переходного
периода, ведёт к уничтожению классов вообще, в том числе и пролетариата.
Механисты, считающие, что процесс развивается в силу борьбы
внешне направленных сил, думают, что процесс идёт в направлении той силы,
которая количественно преобладает. Богданов писал: «Если тот или иной процесс —
движение тела, жизнь организма, развитие общества — определяется борьбой двух
противоположных сил, то пока преобладает количественно одна из них, хотя бы
немного, процесс идёт в её сторону, подчиняется её направлению. Как только
другая сила, возрастая, наконец сравняется с нею, тотчас меняется весь характер
процесса, его качества: либо он прекращается, либо, в дальнейшем, хотя бы
ничтожным увеличением второй силы, принимает обратное прежнему направление».[2]
Если это в основном верно для механики, то в более высоких
формах движения направление процесса нельзя свести только к направлению
количественно преобладающей стороны. Так капиталистические элементы в борьбе с
феодализмом первое время были слабее второго, а развитие всё более шло в
направлении первых; рост и укрепление капиталистических элементов лишь
окончательно закрепляли их победу над феодализмом, закрепляли разрушение
феодальных, отношений.
Социалистические элементы в СССР, будучи ещё очень слабыми,
всё же сразу после Октябрьской революции играли ведущую роль в борьбе с
капиталистическими. Рост социалистических элементов закреплял их ведущую роль и
их победу над капиталистическими.
Пролетариат в СССР осуществляет свою ведущую роль в союзе с
крестьянством, которое количественно во много раз превышает пролетариат.
Пролетариат становится могильщиком капитализма, создаёт новое направление
развития производительных сил, создаёт новые формы общественных отношений, не
просто потому, что он количественно увеличивается в рамках капитализма, а
главным образом потому, что в условиях всё обостряющегося противоречия
производительных сил и производственных отношений он сплачивается, организуется
и под руководством своей политической партии путём революции разрушает
капиталистические производственные отношения, устанавливает диктатуру
пролетариата.
Точка зрения механистов игнорирует все конкретные условия
развития процесса, всё качественное своеобразие его закономерностей. Эта точка
зрения обрекает на самотёк, на стихийность. Ибо, для того чтобы получить новое
направление в развитии, с этой точки зрения достаточно добиться лишь простого
количественного преобладания слабой стороны. Эта точка зрения вполне оправдывает
социал-фашистскую теорию мирного перерастания капитализма в социализм,
исходящего из факта преобладания удельного веса пролетариата в крупных
капиталистических странах. Эта точка зрения вполне оправдывает
социал-фашистское, троцкистское отрицание возможности победы социализма в СССР,
в силу количественной слабости пролетариата и низкого уровня производительных
сил.
Характер и направление процесса определяются характером и
направлением основных движущих противоречий его — их конкретным
взаимоотношением, их борьбой в определённой конкретной обстановке. В борьбе
взаимоисключающих противоположностей, различных тенденций развития, старого и
нового, как это мы увидим подробнее далее, — одна из сторон, одна из тенденций
развивается, становится ведущей, определяет характер и направление процесса. Но
становится ведущей та или иная сторона, тенденция развития лишь в борьбе. Так в
борьбе капиталистических и социалистических элементов в СССР социалистические
элементы были ведущими в силу того, что пролетариат установил свою диктатуру,
захватил крупную промышленность, национализировал землю, потому что он
установил такие взаимоотношения с крестьянством, которые обеспечивали ему
поддержку последних и подготовляли все условия и возможности социалистической
переделки всего товарного хозяйства. Если бы ослабла диктатура, чёткость
генеральной линии партии, если бы победили оппортунистические элементы,
произошла бы длительная размычка с крестьянством, тогда капиталистические
элементы взяли бы верх, начали бы играть ведущую роль и уничтожили бы
социалистические элементы. Менее прогрессивная тенденция развития может
победить более прогрессивную. Старое, всё более тормозящее развитие, борясь с
новым, может продержаться значительное время, не давая развиваться новому, а
зачастую и губя его вовсе. Капитализм, тормозя развитие производительных сил,
всё же отстаивает своё существование, не приходит к автоматическому краху, — лишь
борьба пролетариата с буржуазией решит вопрос о крахе капитализма. Вот почему
наша партия ведёт самую страстную борьбу «с теорией самотёка, которая ослабляет
борьбу пролетариата и тем самым усиливает его противников, даёт возможность
продержаться капитализму.
Комментариев нет:
Отправить комментарий