пятница, 14 августа 2015 г.

Ленин и Плеханов.

Особое место среди теоретиков II Интернационала занимает несомненно Плеханов. Вопрос о Ленине и Плеханове был одним из важнейших вопросов всей философской дискуссии, одним из важнейших вопросов борьбы с меньшевиствующим идеализмом и механицизмом. Плеханов в своих философских взглядах несомненно представляет собой лучшее среди теоретиков II Интернационала. Несомненно наряду с тем внутренним органическим единством, которое существует между политическим оппортунизмом Плеханова и его философскими отступлениями от Маркса — Энгельса, есть у него известное противоречие, заключающееся в том, что в своих литературных работах, при всех своих отступлениях от последовательной точки зрения диалектического материализма, он все же лучше всех других теоретиков II Интернационала защищал материализм от субъективного идеализма и позитивизма народников и от открытого бернштейнианского ревизионизма, вел борьбу против махизма и богдановщины и в то же время превращал диалектику в софистику, схоластику. Трудность заключается в том, что Плеханов представляет собой, как это отмечал Ленин в своих высказываниях и характеристике Плеханова, фигуру, которая давала с точки зрения марксистской философии решительный отпор открытым ревизионистам типа Бернштейна, Конрада Шмидта, русским махистам, богоискателям.

Подлинно исторический подход заключается в том, чтобы выявить действительно объективное место и значение, которое занимает в развитии рабочего движения Плеханов. Подлинно историческая оценка заключается в том, чтобы, отдав должное той роли, которую сыграл Плеханов, вместе с тем вскрыть все ошибки, которые имеются в его философских взглядах. Необходимо дать большевистскую оценку роли и значения той борьбы, которую вел Ленин с Плехановым по всем основным философским проблемам. Предварительно нужно сделать одно чрезвычайно важное замечание, чтобы показать, что по вопросу об отношении к Плеханову имеется много общего между Дебориным и Аксельрод. Несмотря на всю борьбу, которую вели между собой Деборин и Аксельрод, в основном вопросе, в вопросе о Ленине и Плеханове, в вопросе о ленинском философском наследстве, в их взглядах есть много общего, и это общее чрезвычайно важно здесь проанализировать и показать. Например, в журнале «Под знаменем марксизма» печаталось без примечаний, должно быть, как некий официальный материал о Плеханове, письмо Аксельрод-Ортодокс и Дейча под заголовком «Г. В. Плеханов не переставал быть марксистом».

Содержание этого письма следующее:

«В № 110/1519 «Известий Всероссийского ЦИК Советов», а также и в других органах печати помещено обращение Исполкома Коминтерна «К рабочим всех стран», в котором между прочим в первом абзаце напечатано: «Еще покойный Плеханов, когда он был марксистом», и т. д. Подчеркнутые нами слова мы считаем неверными и оскорбительными как для памяти основоположника марксистского течения в России, так и лично для нас, его друзей и единомышленников. Мы тем более находим необходимым протестовать против этой инсинуации, что она брошена целым учреждением, к тому же в его обращении «к рабочим всех стран». Последние, не зная в точности взглядов покойного Плеханова и полагаясь на заявление столь авторитетного органа, каким является Исполком Коминтерна, несомненно поверят, что основоположник марксизма в России потом изменил ему, что конечно абсолютно неверно. Мы, близкие Плеханову лица, знаем, каковы были его воззрения вплоть до его смерти, утверждаем, что до гробовой доски он остался верен взглядам основателей научного социализма, усвоенным им в юности и неизменно проповедуемым в течение сорока лет.
Р. С. Просим все органы, напечатавшие обращение Исполкома Коминтерна, перепечатать настоящее наше письмо».
За «Комитет по увековечению памяти Г. В. Плеханова»
Любовь Аксельрод-Ортодокс
Лев Дейч.
20 мая 1922 г. Москва.

Вот прямая меньшевистская вылазка, прямое меньшевистское обращение против воззвания Коминтерна, который обвиняется со стороны, Аксельрод в инсинуациях и т. д. И это было помещено в свое время на страницах «Под знаменем марксизма». Это — чрезвычайно характерный факт, который необходимо уяснить для того, чтобы понять, какое важное значение имела борьба с деборинщиной, как и с механистами, вокруг проблемы «Ленин и Плеханов».

По существу, и Деборин и Аксельрод в течение ряда лет до последней философской дискуссии и в то время ее защищали и проводили эту точку зрения, не отказались от нее по существу и после дискуссии.

Не имеет смысла останавливаться на достаточно уже разоблаченной деборинской постановке вопроса о Плеханове как теоретике, дополняющем Ленина как практика. Можно взять другую установку — «ученика» Карева. В его «Вместо статьи к пятилетию журнала» он писал следующее:

«В наше время делаются неоднократно попытки противопоставить Плеханова Ленину или Ленина Плеханову. Попытки никуда не годные. Всем известны политические ошибки Плеханова. Известно, что на закате своих дней во время войны и в 1917 г. многие из политических ошибок у столь последовательного ума, каким был Плеханов, перерастали и в ошибки теоретические. И до войны у Плеханова было несколько неточных формулировок и неудачно поставленных ударений в области теории: известная история с иероглифами и понятием опыта, недостаточное подчеркивание включения у Маркса теории познания в диалектику, выпадение классов в схеме общественного целого, — подготовившие ошибки Плеханова в «Истории русской общественной мысли», и т. п. Но все эти частные ошибки не могут устранить того общего, что неоднократно подчеркивал Ленин — философские произведения Плеханова до сих пор остаются лучшим из того, что написано на эти темы в мировой литературе марксизма»[1].

Здесь Каревым изложена целая концепция в понимании Плеханова. Ни грана большевизма в этой концепции нет. Тут что ни строчка, то грубейшие ошибки. Общий смысл этих ошибок: апологетическое отношение ко всему Плеханову, к Плеханову-меньшевику, к Плеханову-автору «Истории русской общественной мысли» и т. д. и т. п. Кареву невдомек, что Ленина-большевика надо противопоставлять Плеханову-меньшевику, что ленинскую теорию отражения надо противопоставлять иероглифической теории Плеханова и т. д. и т. п.

Карев считает, что «выпадение классов в схеме общественного целого» — это «неудачно поставленное ударение»! Это место ярким прожектором раскрывает и освещает всю меньшевиствующую, а то и просто либеральную суть воззрений Карева и всей деборинской группы.

Это место великолепным образом раскрывает антимарксистскую сущность меньшевиствующего идеализма.

Вот установки, которые были у деборинской группы по вопросу о соотношении между Лениным и Плехановым.

Обратимся к Зиновьеву. В его книге «Ленинизм» имеется специальная глава «Ленинизм и диалектика». Эта глава, являясь ярким примером «цитатного» марксизма, показывает, насколько т. Зиновьев не понял ни ленинизма, ни диалектики, как он извращает подлинную ленинскую диалектику, ее революционно-действенный характер. Зиновьев совершенно не понял партийности философии, так глубоко и полно развернутой Лениным. Не поняв этой стороны дела, Зиновьев скатывается к струвистской объективистской трактовке материалистической диалектики. Вот как извращает он существо ленинских взглядов: «Ленин умел быть активнейшим, страстным, «бешеным» (любимое словечко Ленина) участником событий и в то же время умел тут же, как бы отходя в сторонку, совершенно объективно наблюдать, оценивать и обобщать эти же события с философским спокойствием, с критерием марксистской диалектики, с объективностью естествоиспытателя»[2]. Продолжая развивать эту, с позволения сказать, установку, Зиновьев пытается доказать на ряде примеров, как «в разгаре актуально-политической аргументации Ленин «вдруг» сворачивает к диалектике»[3].

Не чем иным, как полным извращением существа дела, следует назвать такие «характеристики» Ленина. Зиновьев совершенно внешне, механически представляет себе связь между теорией и практикой, между «бешеной, страстной» активностью в политических событиях и якобы «объективным», «философски спокойным» наблюдением их у Ленина, между «актуально-политической аргументацией» и аргументацией с точки зрения материалистической диалектики. Зиновьев совершенно не понимает, что сила Ленина как величайшего материалиста-диалектика, развивавшего учение марксизма в новую историческую эпоху, состоит в том, что он дает образцы революционного единства теории и практики, научного анализа с глубокой партийностью. Зиновьев не понимает, что у Ленина мы имеем органическое внутреннее единство революционной теории и революционной политики, что каждая ленинская политическая статья представляет собой образец материалистической диалектики и что каждая строка Ленина по вопросам диалектики насквозь насыщена политикой.

Понятно, что, извратив по-меньшевистски марксистско-ленинское учение о теории и практике, Зиновьев совершенно неправильно трактует вопрос о Ленине и Плеханове. По существу, он ставит этот вопрос в духе меньшевиствующего идеализма, или, вернее, является одним из авторов этой позиции. Вот что он пишет о Плеханове и Ленине: «Пока дело идет о чисто философских проблемах, Плеханов понимает диалектику не хуже Ленина. Как просветитель, как писатель, как пропагандист, как популяризатор философских взглядов Маркса Плеханов силен. Академическое изложение диалектического метода Плеханов дает нам блестяще. Но свести все эти вопросы с академического неба на грешную землю, применить диалектику к революционной борьбе, к движению масс, к общественному развитию, к освободительной борьбе рабочего класса — в этой области Плеханов оказался совершенно бессилен. А Ленин именно в этой области выступил настоящим гигантом»[4]. Разве Зиновьев здесь не является соавтором известного меньшевистского тезиса Деборина о том, что «Плеханов — теоретик, а Ленин — практик»? Разве Зиновьев тут не разорвал теорию и практику? Зиновьев затушевывает то, что и в общем понимании материалистической диалектики мы имеем у Плеханова, несмотря на «блестящее» изложение, ряд грубых, принципиальных ошибок, известную систему отступлений от диалектического материализма. Зиновьев совершенно замазывает то, что политический оппортунизм Плеханова не мог не получить своего выражения в его теоретических взглядах по философии марксизма, как и наоборот, — его отступления от диалектического материализма не могли не оказать своего влияния на его политические взгляды. Зиновьев, как и Карев, как и Деборин, не понимает, что между плехановскими философскими взглядами и его меньшевизмом существует не только известное противоречие, но и внутренняя связь, что неоднократно вскрывал в своих работах Ленин.

Каково же действительное историческое место Плеханова и как нужно ставить вопрос о соотношении Ленина и Плеханова в развитии философии марксизма? Несомненно, Плеханов, стоявший во главе группы «Освобождение труда», является одним из представителей марксизма в России. Мы знаем высказывания Ленина по этому поводу. Несомненно, многое из того, что написано Плехановым по вопросам диалектического материализма, имело большое положительное значение для укрепления и развития марксистских идей в России. Работы Плеханова имели и имеют значительную ценность в борьбе с философским ревизионизмом. Принимая эти исторические заслуги Плеханова, мы вместе с тем не должны забывать ту борьбу, которую вел Ленин против извращений материалистической диалектики Плехановым, против плехановско-меньшевистской схоластики, софистики и вульгаризации марксистской философии, особенно в применении ее к политическим и стратегическо-тактическим вопросам. Мы должны знать из истории всего революционного движения в России и на Западе за последние четыре десятилетия, знать из истории борьбы нашей партии, что единственным во всем международном рабочем движении последовательным продолжателем марксизма, поднявшим марксизм во всех его составных частях, в том числе и теорию диалектики, на новую ступень, является Ленин. Были неоднократные попытки представить Плеханова в качестве промежуточного звена между Марксом — Энгельсом, с одной стороны, и Лениным — с другой, попытки изобразить Ленина как ученика Плеханова (Деборин и др.). Нужно дать отпор этой явной фальсификации исторических фактов в угоду меньшевизму. Нужно также дать решительный отпор тем утверждениям, что Плеханов в теоретическом отношении, в академическом изложении марксизма дает «блестящие страницы», что у Плеханова в этом отношении никаких изъянов нет и что только на практике он оказался не диалектиком. Это в корне неправильная точка зрения.

Поскольку, однако, марксизм эпохи II Интернационала представляет собой шаг назад, отступление от ортодоксального марксизма, и поскольку Плеханов во всей совокупности своих работ в основном не выходит за пределы марксизма этой эпохи — постольку и его собственные философские работы мы должны рассматривать как ряд отступлений от последовательного марксизма.

Ошибочным является мнение, будто у Плеханова мы имеем в области философии только ряд отдельных, случайных ошибочных формулировок. Отдельных ошибок с точки зрения ленинского понимания проблем марксистской философии у Плеханова очень много. Задача понимания этих ошибок, задача критического их преодоления заключается в том, что необходимо искать и раскрывать внутреннюю логику этих ошибок, а также органическую связь, которая существует между ними и политической, в основном меньшевистской линией Плеханова.

Подходя к оценке всей совокупности теоретических работ Плеханова, необходимо прежде всего отметить, что «основная традиция и догма II Интернационала» — разрыв между теорией и практикой, разрыв между теоретическими писаниями о диалектическом материализме и неумении его применять — получили, у него очень яркое выражение. Стоит только напомнить ленинские характеристики этой плехановской «диалектики» («догматика», «вреднейшая софистика», «извращение», «издевательство над духом марксизма» и т. д. и т. п.), чтобы понять, какой сильный, охарактеризованный выше разрыв существует у Плеханова.

Если взять собственно-философские работы Плеханова и проанализировать всю совокупность ошибок, которые у него имеются и которые раскритикованы Лениным, то в общем можно наметить примерно четыре стержня, вокруг которых концентрируются эти ошибки:

1) непонимание «диалектики как теории познания», непонимание материалистической диалектики как философской науки, сведение диалектики к сумме примеров;
2) приверженность к формализму и логистике;
3) значительные элементы агностицизма, кантианства;
4) значительное влияние вульгарного, созерцательного материализма.

Борьба Ленина с оппортунизмом Плеханова и его извращениями диалектики протекает на протяжении всей истории нашей партии. Мы здесь приведем только некоторые факты из этой борьбы, отметив при этом характерную черту: борьба, которая велась Лениным против Плеханова по политическим вопросам, все время затрагивает и кардинальные проблемы материалистической диалектики.

Укажем здесь на ленинскую критику Плеханова в связи с его приверженностью к формализму и логистике. Мы имеем в виду ленинские замечания на плехановский проект программы партии. Ленин в своих замечаниях о «втором проекте» Плеханова писал следующее:

«1) По способу формулировки важнейшего отдела, относящегося к характеристике капитализма, этот проект дает не программу пролетариата, борющегося против весьма реальных проявлений весьма определенного капитализма, а программу экономического учебника, посвященного капитализму вообще.
2) В особенности не пригодна программа дня партии русского пролетариата, потому что эволюция русского капитализма, порождаемые русским капитализмом противоречия и общественные бедствия почти совершенно обойдены и затемнены благодаря той же системе характеризовать капитализм вообще...
Отделаться же тем, что капитализм «в развитом своем виде» отличается вообще такими-то свойствами, — а в России капитализм «становится преобладающим», — значит уклониться от того конкретного обвинения и объявления войны, которое для практически борющейся партии всего важнее»[5].

Эти полные глубокого смысла ленинские замечания бросают яркий свет на все различие между ленинской материалистической диалектикой и плехановским формализмом, его логистикой при решении крупнейших вопросов.

У Ленина — требование конкретного анализа конкретного капитализма в России и намечение конкретных задач для партии, пролетариата, у Плеханова — общая характеристика капитализма, абстрактность и выведение «свойств» русского капитализма из дефиниции понятия капитализма вообще. Вот эта «система характеризовать капитализм вообще» — крайне характерна, как отвечает Ленин, для всей программы. Вместо конкретного анализа на основе диалектического материализма — у Плеханова мы имеем выведение из понятий, логическую дефиницию понятий. А ведь это характерная черта формализма и логистики.

В июле 1907 г. — в предисловии ко второму изданию «Развития капитализма в России» — Ленин возвращается к этой же характеристики плехановской методологии, но уже по другим вопросам. Он писал: «Конкретный анализ положения и интересов различных классов должен служить для определения точного значения этой, истины в ее применении к тому или иному вопросу. Обратный же способ рассуждения, нередко встречающийся у социал-демократов правого крыла с Плехановым во главе их, — т. е. стремление искать ответов на конкретные вопросы в простом логическом развитии общей истины об основном характере нашей революции, есть опошление марксизма и сплошная насмешка над диалектическим материализмом»[6].

Борьба Ленина с теоретическими и тактическими взглядами Плеханова, особенно в период революции 1905 — 1906 гг., имела огромное значение для победы большевистской стратегии и тактики в рабочем движении и проведении ее в революции. Наряду с непосредственно политическим содержанием эта борьба дает исключительно богатый материал для изучения и уяснения философских позиций Ленина в противовес позициям Плеханова. Надо отметить, что Плеханов всю свою «аргументацию» по тактическим вопросам ведет якобы с точки зрения диалектического материализма. Все время он критикует Ленина за «полное непонимание диалектического материализма», за отступление от него. В своей статье «Нечто об «экономизме» и об «экономистах» он бросает по адресу большевиков обвинение в беззаботности насчет теории. «У «экономиста»-практика, — писал он, — теория вообще обреталась не в авантаже. Но нынешний практик «политического» оттенка (т. е. большевики. — Авт.) тоже не бог знает, как прилежит к теории. Если уж пошло на правду, то мы скажем, что нынешние наши практики-«политики» отличаются такой же беззаботностью насчет теории, какой отличались практики-«экономисты» недавнего прошлого»[7].

С усердием, достойным лучшего применения, Плеханов бесконечное количество раз повторяет эту же клевету на Ленина. Обвиняя Ленина в отсутствии диалектики, он констатирует даже «четвертый период» в рабочем движении. Он пишет: «И вот почему «ликвидация четвертого периода» нашего движения, характеризующегося влиянием ленинской метафизики, подобно тому, как «третий период» его характеризуется влиянием «экономизма», должна будет состоять между прочим в том, чтобы подняться наконец до теоретической точки зрения этой группы (т. е. группы «Освобождение труда»). Это скоро увидят даже совсем близорукие».

Плеханов не останавливается на этих гнусных выпадах против Ленина, он углубляет их, распространяя клевету, поддержанную затем в тот период Дебориным и другими меньшевиками, относительно махистской философии, являющейся якобы официальной философией большевизма. Вот что он писал в своих «Письмах о тактике и бестактности».

«Когда я говорю, что мы на словах фактически держимся Маркса и его диалектики, я, разумеется, не имею в виду теоретиков нынешнего нашего бланкизма. В области философии эти люди даже на словах не идут за Марксом. Они выступают в качестве его критиков»; для них, стоящих на точке зрения эмпириомонизма, диалектика — «давно превзойденная ступень»[8].

Это было написано Плехановым весной 1906 г.

Обвинения Ленина и большевиков в идеализме повторяются Плехановым бесконечное количество раз. Так он пишет: «Тактика, отстаиваемая нашими «большевиками», носит на себе явные следы мелкобуржуазного идеализма и мелкобуржуазной псевдо-революционности»[9]. Дальше он пишет: «...Ленин понижает уровень революционной мысли... он вносит утопический элемент в наши взгляды... Бланкизм или марксизм — вот вопрос, который мы решаем сегодня. Тов. Ленин сам признал, что его аграрный проект тесно связан с его идеей захвата власти»[10]. В «Письмах о тактике и бестактности» он следующим образом обращается к большевикам: «Вы именно догматики, утратившие всякую способность к практике. Вы принимаете свою собственную волю за главный революционный двигатель, и когда мы указываем вам на действительные отношения, вы вопите о нашем мнимом оппортунизме. Вы думаете, что революционеру, который захочет считаться с этими действительными отношениями, «не остается ничего делать». Ваша фракция, как две капли воды, похожа на фракцию Виллиха-Шапера, а ведь эта фракция была лишь немецкой разновидностью бланкизма, усвоившей себе терминологию Маркса и кое-какие совсем непереваренные ею клочки его идей... Будучи идеалистами в тактике, вы, естественно, применяете идеалистический критерий к оценке всех других партий; вы стараетесь определить их более или менее добрую волю»[11]. «Ваши рассуждения о «критике оружия» являются не чем иным, как простым перенесением в область тактических рассуждений той дюрингианской теории насилия, которую так едко осмеивал когда-то Фридрих Энгельс»[12].

В статье, которую мы выше уже цитировали, — «Рабочий класс и социал-демократическая интеллигенция», — Плеханов обвиняет Ленина и в народничестве, и в эсерстве, и в бауэризме. Так он пишет: «Во взгляде Ленина мы видим не марксизм, а, — прошу прощения за некрасиво звучащее слово, — бауэризм, новое издание теории героев и толпы, исправленное и дополненное сообразно рыночным требованиям самоновейшего времени»[13].

Таков букет лжи, клеветы против Ленина, который выдвигает Плеханов в процессе борьбы большевиков с меньшевиками за проведение революционной тактики в революции 1905 г., за лозунги революционно-демократической диктатуры пролетариата и крестьянства, за разоблачение оппортунизма меньшевиков, их хвостизма перед кадетской либеральной буржуазией.

Можно было бы показать, что Плеханов борется с Лениным на протяжении почти всей истории партии за исключением тех периодов, когда он сам обнаруживал колебания в сторону большевизма. Здесь необходимо только привести плехановскую оценку апрельских тезисов Ленина 1917 г., являющихся величайшим документом международного социализма, ярчайшим образцом метода материалистической диалектики, глубочайшим конкретным анализом обстановки классовой борьбы и соотношения классовых сил в Февральской революции. Как оценивает эти тезисы Плеханов? Он писал: «Я сравниваю его (т. е. Ленина. — Авт.) тезисы с речами ненормальных героев названных великих художников (Плеханов имеет в виду Чехова и Гоголя. — Авт.) и в некотором роде наслаждаюсь ими. И думается, что тезисы эти написаны как раз при той обстановке, при которой набросал одну свою страницу Авксентий Иванович Попришин. Обстановка эта характеризуется следующей пометкой: «Числа не помню. Месяца тоже не было. Было черт знает, что такое». Мы увидим, что именно при такой обстановке, т. е. при полном отвлечении от обстоятельств времени и места написаны тезисы Ленина. А это значит, что совершенно прав был репортер «Единства», назвавший речь Ленина «бредовой»[14].

Вот до какой злобной, остервенелой инсинуации доходит Плеханов в борьбе против большевизма в период войны и в период после Февральской революции. Плеханов «критикует» большевизм, останавливаясь на философской, методологической стороне вопроса, всячески извращая, всячески подтасовывая его взгляды.

Разоблачение и преодоление, ошибок Плеханова в области философии означают преодоление меньшевизма в такой важной теоретической области, какой является философия марксизма. Именно по этой линии борьба с меньшевиствующим идеализмом имела и имеет огромное партийное значение.



[1] «Под знаменем марксизма» № 12 за 1926 г. Стр. 25.
[2] Зиновьев, Ленинизм, стр. 342, 1926 г.
[3] Зиновьев, Ленинизм, стр. 342.
[4] Зиновьев, Ленинизм, стр. 346. Подчеркнуто нами. – Авт.
[5] «Ленинский сборник» II, стр. 88-89.
[6] Ленин, Развитие капитализма в России, Соч., т. III, стр. 12.
[7] Плеханов, т. XIII, стр. 17.
[8] Плеханов, т. XV, стр. 125. Примечание.
[9] Плеханов, т. XV, стр. 62. Примечание.
[10] Плеханов, т. XV, стр. 72.
[11] Плеханов, т. XV, стр. 108-109.
[12] Плеханов, т. XV, стр. 115.
[13] Плеханов, т. XIII, стр. 133.
[14] Плеханов, О тезисах Ленина и о том, почему бред бывает подчас интересен, Сб. «Год на родине», Париж.

Комментариев нет: