Результатом мировой войны было
сотрясение и расшатывание господства капитализма не только в странах
побежденных, но и в странах-победительницах. Пламя революции, охватив Европу,
перебросилось в далекие уголки Азии и Америки. Угнетенные многомиллионные массы
сами взялись осуществить историческое решение Базельского манифеста II Интернационала
о «превращении мировой войны в гражданскую». Победа Октябрьской революции
явилась первым решающим ударом по мировому капитализму.
Перед буржуазией стояли две задачи:
а) восстановить свою расшатанную экономическую основу, б) разгромить
революционное выступление пролетариата и упрочить свое политическое господство.
Социал-демократические партии, перешедшие во время войны открыто на сторону
буржуазии, сросшиеся каждая с буржуазным правительством и военным командованием
своей национальной буржуазии, берутся за выполнение этих задач.
Теоретики II Интернационала,
Каутский, Вандервельде, Реннер выдвигают в 1918 г. два основных тезиса,
долженствующих теоретически обосновать спасение капитализма от пролетарской
революции. Первый тезис состоит в том, что социальная революция невозможна на основе хозяйственной разрухи.
Поэтому пролетариат обязан восстановить и укрепить капиталистическое хозяйство.
Второй тезис социал-демократов говорит: между капитализмом и коммунистическим
обществом лежит не период революционной диктатуры пролетариата, как это учили
Маркс и Энгельс, а период демократической
республики. Поэтому пролетариат должен напрячь все силы для того, чтобы
укрепить буржуазно-демократическую республику, ибо лишь в ее рамках и через
демократические средства — парламент, избирательные права и т. д. — он
может совершить «социальную революцию» и таким мирным демократическим путем
прийти к власти.
В своей аргументации и теоретических
построениях Каутский, Вандервельде, Реннер, О. Бауэр и др. теоретики
социал-демократии целиком порывают с марксистской философией, с диалектическим
материализмом, противопоставляя ему идеализм и мещанскую софистику. Они открыто
переходят на позиции Канта, рассуждая о «чистой демократии», о «свободном
государстве», о «народном государстве» и т. п., совершенно отрывая
демократическую форму от ее буржуазного содержания. Они окончательно отвергают
экономическое учение Маркса, его теорию классовой борьбы и проповедуют примирение
классовых интересов, теорию «организованного капитализма» и «хозяйственной
демократии».
Дело в том, что социально-экономический базис современной социал-демократии стал другим.
Соотношение классовых сил стало другим, и сама классовая борьба находится на
совершенно другом уровне. Эти обстоятельства обусловили развитие
социал-шовинизма, перерастание его в социал-фашизм. Эти обстоятельства
обусловливают новую ступень в развитии современного социал-фашизма, по
сравнению со старым ревизионизмом 1892–1914 гг. Старый ревизионизм,
довоенный, был идеологией мелкой буржуазии и рабочей аристократии, согласных
мириться с господством капитала. Старый ревизионизм попросту отрицал
историческую концентрацию капитала и восторженно твердил о превосходстве
мелкого хозяйства над крупным: его политическим идеалом была «республика во
главе с герцогом». Современный социал-фашизм пытается изображать современную
капиталистическую концентрацию и все развитие империализма как «социализм в
становлении», и сам проводит с настойчивостью и максимальной
последовательностью политику империализма.
После мировой войны выросли в
небывалых размерах партийные и особенно профсоюзные с.‑д. организации, которые
под руководством социал-демократической партии стали превращаться в
дополнительные органы капиталистического господства. До небывалых размеров
выросли и хозяйственные организации партий II Интернационала с
многомиллиардными оборотами и многолюдной армией хорошо оплачиваемых чиновников
и служащих. Такова, к примеру, немецкая социал-демократическая партия со своей
трехсоттысячной армией чиновников и служащих государственных, коммунальных и
других массовых организаций. Среди этой армии мы находим несколько десятков
министров, несколько сот директоров и членов правлений капиталистических предприятий.
Немецкая социал-демократия имеет еще целый ряд крупнохозяйственных предприятий
различного, типа, начиная с строительных предприятий и кончая торговыми и
банковскими, с ежегодными оборотами в десятки миллиардов. Целый ряд этих
предприятий с своей стороны является акционерами крупнейших капиталистических
трестов.
Таково же положение и в других с.‑д.
партиях. Такая картина поголовно во всех секциях II Интернационала.
Аналогичным образом обстоит дело и с исполкомом II Интернационала, который, с одной стороны, тесно связан с Лигой
наций, а с другой — через международное бюро труда — с международными
финансовыми организациями.
Для того, чтобы картина социальных
корней социал-фашизма была полна, необходимо еще учитывать образование после
войны нового типа «рабочей
аристократии». Благодаря новым методам труда, капиталистической рационализации,
применению женского и детского труда, база «рабочей аристократии» гораздо более
сузилась по сравнению с довоенным уровнем. Зато изменился качественный характер
этой «рабочей аристократии»: вместо прежнего высокооплачиваемого
квалифицированного рабочего, составляющего «рабочую аристократию», теперь
выступает на сцену более высокооплачиваемый наблюдательский персонал
«подгонял», которые стоят у конвейера, в цеху, в мастерской и так распределены
в производстве, что следят за каждым движением рабочего. Эти «подгонялы»
гораздо ближе к капитализму, чем прежний высокооплачиваемый рабочий.
Эти обстоятельства определяют социальную структуру современных партий II Интернационала.
В социал-демократические партии хлынули мелкобуржуазные массы. В отдельных
странах, особенно в Германии и Франции, мы можем наблюдать вступление в
социал-демократию и буржуазных
элементов. Этот процесс еще более углубляется и усиливается параллельно росту и
укреплению коммунистического рабочего движения. Революционные рабочие
постепенно уходят в лагерь коммунистов, их место в рядах с.‑д. занимают
мелкобуржуазные массы. Особенно бурно происходит процесс перерождения
социал-демократического актива, который по мере превращения его в чиновников
государственного аппарата буржуазного государства быстро обуржуазивается. Этот
процесс изменения социальной базы выражается в том, что в партию
социал-демократов вступают не новые молодые рабочие, а чиновники, мастера, служащие
и т. д. Если возьмем, например, германскую с.‑д. партию, то на 800 тыс.
членов имеется свыше 40% мелкой буржуазии, 100%-рабочие-специалисты, особенно
высокооплачиваемые рабочие, включая сюда и мастеров.
Социал-демократия, таким образом,
превратилась в левую буржуазную партию,
охватывающую наряду с известными слоями отсталых и лучше оплачиваемых рабочих
также и широкие массы мелкой и частично средней буржуазии. С фашизацией
буржуазии и буржуазного государства социал-демократия, как левая буржуазная
партия, также фашизируется. Она
более, чем все другие партии капитала, способна быть проводником
империалистической политики буржуазии, ибо благодаря своим прошлым традициям,
благодаря обширным связям, еще сохраняемым ею и поддерживаемым в рабочих массах
посредством своих профсоюзных и массовых организаций, она больше всех
приспособлена для обмана широких масс.
В условиях роста и укрепления
коммунистических партий, роста и укрепления социализма в СССР, в условиях,
когда капитализм больше уже не в состоянии обеспечить физическое существование
общества, социал-демократия вынуждена выступать активно и жестоко, беспощадно
подавлять всякое революционное движение рабочих. И это она делает с большим
рвением, — она душит стачки, расстреливает рабочих, убивает коммунистов,
бросает революционных рабочих в тюрьмы! и вместе с фашистскими бандами
готовится к истребительному походу против пролетарской революции в своей стране
и мировой революции.
Социал-фашизм — это не только полный
отказ, отрицание марксизма и переход на позиции империалистической буржуазии на
практике и в теории, это — воинствующий
антимарксизм, еще частично маскирующийся «социалистической» и
«марксистской» фразеологией.
Социал-фашизм усваивает самые
реакционные стороны буржуазной идеалистической философии. В области философии
социал-фашизм близко подходит и нередко переходит на позицию национал-фашистов, заключая союз со
всяким мракобесием, со всякой метафизикой в борьбе против революционной
диалектики.
Социал-фашизм — это
социал-демократия, давно прошедшая уже стадию ревизии марксизма и ставшая
«объективно-умеренным крылом фашизма» (Сталин), главной социальной опорой буржуазии. Это продукт, вытекающий из
противоречивой сущности социал-демократии: стремления трудиться над спасением и
укреплением капитализма и необходимости перед массами отрекаться от этого на
словах.
Комментариев нет:
Отправить комментарий