В своей борьбе пролетариат должен
преодолевать не только экономическое сопротивление господствующих классов, но и
их политическое сопротивление, осуществляемое с помощью буржуазного
государственного аппарата. Буржуазное государство представляет собой особый орган буржуазии для подавления
сопротивления пролетариата.
Пользуясь государственным аппаратом,
буржуазия проводит диктатуру своего класса — свое экономическое и политическое
господство. В буржуазном обществе диктатура буржуазии принимает различные государственные формы в
зависимости от характера классовой борьбы, начиная от буржуазной демократии и
кончая фашистской диктатурой в эпоху империализма и пролетарских революций.
Для буржуазной демократии характерно формальное равенство граждан перед
государством при фактическом господстве меньшинства над большинством,
господстве буржуазии над пролетариатом и широкими массами трудящихся.
Парламентаризм, всеобщее избирательное право, свобода собраний, свобода печати,
— все эти черты буржуазной демократии, превращающие каждого члена буржуазного
общества в «свободного» и «равного» гражданина, в действительности служат
интересам капитала.
Система парламентаризма и буржуазное избирательное право в условиях
буржуазной «свободы» печати и соответствующей «обработки» и обмана трудящихся в
буржуазной школе, церкви и т. д. — вполне обеспечивают буржуазии нужный ей
подбор «народных представителей». Система парламентаризма служит буржуазии для
того, чтобы дать возможность пролетариату раз в год или в три года высказать
мнение о том, какой избранный с помощью всеобщего избирательного права член
господствующего класса будет подавлять и угнетать рабочий класс. В этом суть
буржуазного парламентаризма. Для буржуазной демократии помимо того характерно разделение власти на законодательную (в
парламентах), исполнительную и судебную. Но в парламентах только болтают со
специальной целью надувать «простонародье»[1].
Настоящую «государственную» работу делают за кулисами парламентов: в
канцеляриях министров, в генштабах, в конторах банков, на бирже и в трестах.
При этом в качестве непосредственных выполнителей воли буржуазии на тех или
иных государственных постах не всегда должны выступать сами капиталисты. Это
тем более возможно, что в буржуазном государстве капитал производит и непосредственный подкуп чиновников
государственного аппарата и парламентских деятелей и привлечение их на свою
сторону косвенным путем — посредством
предоставления выгодных и доходных мест в предприятиях, банках и трестах отдельным
представителям государственного аппарата.
Буржуазия и социал-фашисты
изображают буржуазную демократию как олицетворение вечной справедливости, как
осуществление прав и «воли» большинства. В ответ на это Ленин показывает, что
нет демократии «вообще», что данная демократия есть буржуазная демократия, что в буржуазной демократии мы имеем особую форму государства, т. е.
форму угнетения одного класса другим, форму подавления меньшинством
большинства. Таково единственно правильное, ленинское понимание буржуазной
демократии.
Значит ли это, что для пролетариата
безразлично, существует ли абсолютная монархия или буржуазно-демократическая
республика? Нет, для пролетариата не безразлично, какая форма государства
существует в данный период классовой борьбы. Если, например, существует
абсолютная монархия, то это значит, что феодальные классы еще сильны и
пользуются властью. Поэтому пролетариату приходится вести борьбу не только с
буржуазией, но
и с остатками феодализма и абсолютной монархией.
Если же укрепилась буржуазно-демократическая
республика, то классовые противоречия между пролетариатом и буржуазией
выступают, так сказать, в чистом виде; они не осложняются борьбой с остатками
феодальных классов и монархией. Поэтому при буржуазно-демократической
республике пролетариат и его партия должны использовать буржуазное всеобщее избирательное право, как одно из
средств мобилизации трудящихся масс. Голосуя за коммунистическую партию,
пролетариат показывает, что он уже осознал необходимость революционного
свержения существующего буржуазного государства. Больше этого всеобщее
избирательное право не может дать и не дает пролетариату. Энгельс прямо
говорит, что всеобщее избирательное право есть лишь «показатель зрелости рабочего класса. Дать больше оно не может и никогда не даст в теперешнем
государстве»[2].
Между тем социал-фашисты, отрицающие
диктатуру пролетариата, пытаются внушить рабочему классу, что последний,
пользуясь всеобщим избирательным правом, может путем мирного «голосования» получить власть в свои руки. Поэтому,
утверждают социал-фашисты, никакой насильственной революции не нужно.
Марксизм-ленинизм уже на ранних ступенях своего развития опроверг
оппортунистическое представление, будто бы пролетариат может изменить
существующие отношения мирным путем. Практика подтвердила правильность
марксистско-ленинской теории о необходимости и возможности только революционным путем сломить капитализм. Октябрьская
революция в СССР — лучшее доказательство правильности марксистско-ленинской
теории. С другой стороны, можно указать на так называемое «рабочее
правительство» Макдональда в Англии. Это правительство по существу ничем не
отличалось от любого буржуазного правительства, так как вся его государственная
политика была направлена на защиту интересов капитала и на подавление пролетариата
и колониальных народов. Поэтому капиталисты до поры до времени терпят так
называемое рабочее или социал-фашистское правительство, охотно включают в
состав буржуазных правительств социал-фашистов и используют их для проведения
своей политики руками социал-фашистских и тому подобных «рабочих» министров. Но
если бы «социалистическое» или «рабочее правительство или отдельные
социал-фашистские министры «рассудку вопреки», «наперекор стихии» попытались
затронуть хоть один из существенных интересов капитала, то буржуазия немедленно
прогнала бы такое правительство и таких министров.
Господство капиталистов в буржуазном
государстве поддерживается не только парламентаризмом, но и столь вещественными
средствами воздействия, как армия,
полиция, тюрьмы, суды. Все эти организации находятся в руках господствующих
классов или же чиновников, которые служат интересам буржуазии.
Свобода печати в буржуазном
государстве является только свободой для буржуазии, т. е. для меньшинства.
Для пролетариата, не имеющего своих типографий, газет, журналов, «свобода
печати» в буржуазном государстве неосуществима. Мы не говорим уже о тех
случаях, когда буржуазное государство (несмотря на так называемую «свободу
печати») конфискует и запрещает коммунистическую печать (например, в Германии,
Америке и т. д.). Все сказанное о свободе печати относится и к «свободе»
собраний, фактически запрещенных и разгоняемых полицией.
Таким образом всеобщее избирательное
право, парламентаризм, свобода печати, свобода собраний и т. д., т. е.
все формы проявления буржуазной демократии, направлены к поддержанию господства
буржуазии, т. е. ничтожного меньшинства. Отсюда ясно, что буржуазная демократия есть не что иное, как
государственная форма диктатуры буржуазии.
Поэтому рабочий класс, который
свергает капитализм, должен сломать, разбить старую государственную машину и
заменить ее новой, диктатуре буржуазии противопоставить-диктатуру пролетариата.
Буржуазия, завоевав государственную
власть, нуждалась, в государственном аппарате для подавления и угнетения трудящихся
масс. Старый феодальный государственный аппарат в основном был пригоден для
этого. Буржуазия его лишь несколько видоизменила, приспособив к условиям
собственного господства, но сохранила все его характерные черты как машины для
угнетения эксплуатируемых масс. Пролетариат завоевывает государственную власть
для того, чтобы уничтожить всякую эксплуатацию человека человеком. Для этих
целей старая государственная машина вовсе не приспособлена. Поэтому
пролетариат, завоевав государственную власть, не может просто усовершенствовать старую государственную
машину. Пролетариат должен сломать,
разрушить старую буржуазную государственную машину, а на ее месте создать
новую — пролетарское государство.
Поэтому Ленин и говорит, развивая
далее учение Маркса и Энгельса, что все прежние революции усовершенствовали
(буржуазную государственную машину: «ее надо разбить, сломать. Этот вывод есть главное, основное в учении марксизма о государстве».
«Революция должна состоять не в том,
чтобы новый класс командовал, управлял при помощи старой государственной машины, а в том, чтобы он разбил эту машину и командовал, управлял
при помощи новой машины»[3].
Комментариев нет:
Отправить комментарий