вторник, 22 ноября 2016 г.

Глава V.

Партия четверть века тому назад.

Для лучшего уяснения организационного существа нашей партии нам нужно обратиться к тем временам борьбы с самодержавием, когда Ленин впервые выдвинул организационные идеи, которые легли затем в основу построения большевистской партии.
Четверть века тому назад у русского рабочего класса не было ещё никакой мощной, сплочённой, дисциплинированной и авторитетной для рабочих масс партии, какой сейчас является российская коммунистическая партия большевиков. Ещё в преддверии нынешнего века, примерно, около 1900 года, даже в 1901–1902 гг., вместо большой, хорошо организованной рабочей партии, у нас в России существовали только небольшие, несвязанные друг с другом, социал-демократические «кружки» и «группы», называвшиеся иногда «союзами борьбы». Это был период кружковщины и кустарничества. Вот что рассказывает Ленин о партийной деятельности того времени (1894–1901 гг.).
«Кружок студентов, без всякой связи со старыми деятелями движения, без всякой связи с кружками в других местностях или даже в других частях города, без всякой организации отдельных частей революционной работы, без всякого систематического плана деятельности на сколько-нибудь значительный период, заводит связи с рабочими и берётся за дело. Кружок развёртывает постепенно более и более широкую пропаганду и агитацию, привлекает фактом своего выступления сочувствие довольно широких слоёв рабочих, сочувствие некоторой части образованного общества, доставляющего деньги и отдающего в распоряжение «комитету» новые и новые группы молодёжи. Растёт обаяние комитета (или союза борьбы), растёт размах его деятельности, и он расширяет эту деятельность совершенно стихийно. Люди заводят связи с другими группами революционеров, раздобывают литературу, берутся за издание местной газеты, начинают говорить об устройстве демонстрации, переходят, наконец, к открытым военным действиям (причём этим открытым военным действиям может явиться, смотря по обстоятельствам, и первый же агитационный листок, и первый номер газеты, и первая демонстрация)». (Что делать? 1902 г.)
Словом, революционная деятельность как будто развёртывается полным ходом, но так как на самом деле
«военные действия явились не результатом систематического, заранее обдуманного и исподволь подготовленного плана длинной и упорной борьбы, а просто стихийным ростом традиционно ведущейся кружковой работы», и так как, с другой стороны, «полиция, естественно, почти всегда знала всех главных деятелей местного движения и только выжидала самого удобного для неё момента облавы, нарочно давая кружку достаточно разрастись и развернуться», то в результате «обыкновенно первое же начало этих действий ведёт за собой немедленный полный провал».
Стоило революционной группе приступить к мало-мальски серьёзной деятельности, как полиция и жандармы, прекрасно осведомлённые шпионами и провокаторами о работе группы, тотчас её ликвидировали. Царизм представлял собой мощную силу, а ведшие с ним войну революционеры были недостаточно подготовлены, недостаточно крепко связаны с рабочими массами, разрознены, не организованы, не умели соблюсти строжайшей конспирации, те есть уменья обставлять свою революционную деятельность так, чтобы оставаться неуловимыми для полиции, чтобы жандармы не могли проникнуть в тайную, подпольную организацию и раскрыть её.
«Такую войну — писал Ленин — нельзя не сравнить с походом вооружённых дубинами шаек крестьян против современного войска».
Стихийное движение рабочего класса росло. Росла и борьба самодержавия с революционерами.
«Погромы стали так часто повторяться, захватывать такую массу лиц, выметать до такой степени начисто местные кружки, что рабочая масса теряла буквально всех руководителей, движение приобретало невероятно скачкообразный характер, и абсолютно никакой преемственности и связности работы не могло установиться. Поразительная раздробленность местных деятелей, случайность состава кружков, неподготовленность и узкий кругозор в области теоретических, политических и организационных вопросов были неизбежным результатом описанных условий».
При такой раздробленности, распылённости, неорганизованности, кустарничестве рабочий класс не мог бы победить самодержавие. Ко всем этим организационным болезням партии надо прибавить ещё и идейный разброд её: далеко не все группы отстаивали революционный марксизм, не у всех было одинаковое понимание стоящих перед рабочим классом политических задач. Сторонникам революционного марксизма, главным образом, будущим большевикам, ленинцам, приходилось бороться с различными искажениями марксизма в буржуазном духе, в роде «бернштейнианства», «легального марксизма», «критики марксизма», «экономизма», умалявших и принижавших задачи рабочего класса. Пролетариат не имел единой идеологии, единой тактики, единого понимания организационных задач.
«Наше движение и в идейном и в практическом, организационном отношении всего более страдает от своей раздробленности, от того, что громадное большинство социал-демократов почти всецело поглощено чисто местной работой, суживающей и их кругозор, и размах их деятельности, и их конспиративную сноровку и подготовленность». (С чего начать. 1901 г.)
Изучая рабочее движение 1900–1902 гг. Ленин находил в нём, помимо раздробленности, распылённости, идейного разброда, ещё следующие крупные недостатки, указанные им в «Письме к товарищу о наших организационных задачах» (1902 г.):
1. Отсутствие серьёзной подготовки и революционного воспитания не только у рабочего, но и у интеллигентов, которые в те времена по преимуществу являлись руководителями движения. — Чтобы быть хорошим революционером, действительно, опасным для самодержавия, действительно способным руководить рабочим классом, для этого мало одного настроения, чувства, порыва. Надо серьёзно работать над собой, изучать и исправлять ошибки, перенимать всё лучшее и ценное из старого опыта революционной борьбы.
2. Неуместное и неумеренное применение выборного начала (демократии) в партийных организациях. — Участники движения считали, что партия рабочего класса обязательно должна строиться на демократическом начале и избирать руководителей движения. Между тем, для успешности революционной деятельности требовалась строжайшая конспирация, сохранение в тайне руководителей и участников движения. Ленин стоял против «игры в демократизм», так как стремление устраивать собрания и выбирать руководителей облегчало полиции слежку и вылавливание революционеров.
3. Отчуждённость рабочих от активной революционной деятельности. — Ленин постоянно требовал того, что в наше время называется «выдвижением» рабочих на ответственную, активную, руководящую работу.

Борьба за партию против кустарничества.

Тогдашние социал-демократы в массе своей даже не понимали, что по старому работать нельзя, что при распылённости и раздробленности социалистических сил пролетариат не сможет выполнить своих исторических задач.
«Преклонение перед стихийно складывающимися формами организации, отсутствие сознания того, насколько узка и примитивна[1] наша организационная работа, какие ещё мы «кустари» в этой важной области, отсутствие этого сознания, говорю я, представляет собою настоящую болезнь нашего движения. Это не болезнь упадка, — прибавлял Ленин, — а болезнь роста, само собой разумеется». (Что делать? 1902 г.)
Идейный разброд и организационная раздробленность — вот что представляла собой партия четверть века тому назад. По сути дела, партии, в строгом смысле этого слова, не было. Были только элементы, из которых можно было создать партию. Правда, в 1898 году состоялся первый съезд социал-демократических групп, на котором было заложено основание партии и избран центральный комитет.
«Но центральные учреждения партии были разгромлены полицией и не могли быть восстановлены. Фактически единства партии не было: оно осталось лишь идеей, директивой». (Предисловие к сборнику «За 12 лет». 1907 г.)
Нужно было эту идею осуществить. Нужно было из независимых кружков и групп, в значительной мере находящихся во власти мелкобуржуазных взглядов на характер и цели рабочего движения («экономизм»), создать единую, могучую партию пролетариата. Во имя создания партии кружок, группировавшийся вокруг руководимой Лениным газеты «Искры», вёл самую острую борьбу с другими кружками за выработку марксистской идеологам, тактики, организации. В этой борьбе сложился и окреп большевизм.

Оценка кружковщины.

В 1907 году Ленин дал оценку периода «кружковщины» и подвёл итоги тогдашней групповой борьбе, носившей чрезвычайно страстный характер. Оппортунисты упрекали ленинскую «Искру» за её непримиримость, за беспощадное разоблачение и вскрывание всех вредных и опасных для рабочего движения уклонов и направлений.
«В своё время кружки были необходимы и сыграли положительную роль. В самодержавной стране — вообще, в тех условиях, которые созданы были всей историей русского революционного движения, в особенности, социалистическая рабочая партия не могла развиться иначе, как из кружков. Кружки, то есть тесные, замкнутые, почта всегда на личной дружбе основанные сплочения очень малого числа лиц, были необходимым этапом развития социализма и рабочего движения в России. По мере роста этого движения стала задача объединения этих кружков, создания прочной связи между ними, установления преемственности.»
«Решить эту задачу нельзя было без создания крепкой операционной базы «за пределами досягаемости самодержавия, т. е. за границей. Заграничные кружки возникли таким образом в силу необходимости. Между ними не было связи, над ними не было авторитета русской партии, они расходились неизбежно в понимании основных задач движения в данный момент, т. е. понимания того, как именно следует строить ту или иную операционную базу и в каком направления помогать общепартийному строительству. При таких условиях борьба между этими кружками была неотвратима.»
«Теперь, глядя назад, мы ясно видим, какой кружок действительно в состоянии был выполнить функцию операционной базы» (Таким кружком оказался кружок «Искры».) «Но тогда, в начале деятельности различных кружков, этого никто не мог сказать, и только борьба могла решить спор».
Особую опасность для рабочего движения представлял кружок «экономистов» — предшественников меньшевизма. Можно ли обвинять эти кружки и группы, в частности «Искру», во взаимной борьбе? Казалось бы, к чему столь острая борьба, раз все кружки состоят из социал-демократов, людей одной партии?
«Сказать это — значит обнаружить непонимание тогдашних условий. Во-первых, не было никакого критерия силы и серьёзности тех или иных кружков. Много было дутых, которые теперь забыты, но которые в своё время борьбой хотели доказать своё право на существование. Во-вторых, разногласия между кружками состояли и том, как направить новую ещё тогда работу».
Спор шёл, ни более ни менее, как о характере и существе будущей партии рабочего класса: будет ли она революционной партией или оппортунистической.
«Кружковщина, — прибавляет Ленин, — сделала своё дело и теперь, конечно, пережила себя. Но она пережила себя потому и только потому, что борьба кружков самым острым образом поставила краеугольные вопросы социал-демократии, решила их в непримиримом революционном духе и создала тем прочную базу для широкой партийной работы».
Так оценивал Ленин в 1907 году роль кружковщины дореволюционной эпохи. Без ожесточённой, непримиримой борьбы ленинской группы (старая «Искра»), со всеми «инакомыслящими», со всеми оппортунистами не было бы нашей партии. Ленин беспощадно разоблачал каждую оппортунистическую мысль, каждую неправильную организационную идею, каждый неверный тактический шаг. Только этой борьбой и можно было заложить основы большевизма. Ленин и наша партия всегда, всю свою жизнь боролись с опасными и вредными, для рабочего класса направлениями, уклонами и идеями. Ленинизм всегда был, есть и будет воинствующим. Защищая революционный марксизм, Ленин не останавливался перед разрывом со своими вчерашними единомышленниками, если они становились на неверный путь. Никогда большевики не позволяли «замазывать» расхождений и разногласий, прятать их, как прячут дурную болезнь. Если обнаружилось расхождение, уклон, неправильный круг взглядов, — их надо немедленно, всесторонне, вдумчиво, тщательно вскрыть, разоблачить, обсудить, чтобы все рабочие знали, где есть ошибка и в чём она заключается. Этому учил нас Ленин. В этом сила ленинизма.
В 1921 году Ленин констатировал наличие в партии «анархо-синдикалистского уклона» (Шляпников, Медведев, Коллонтай), указал, в чём он проявился, и определил отношение партии, к нему. В 1924 году, в отсутствие Ленина, партия обнаружила наличие мелкобуржуазного уклона в своих рядах (Троцкий, Радек, Преображенский, Сапронов и др.) и тотчас же дала разбор этого направления и причины его возникновения. Вся партия, весь рабочий класс должны видеть ошибку, должны знать, в чём она заключается, должны знать, как ошибку исправлять, иначе, без непримиримой, беспощадной борьбы со всеми и всяческими отклонениями от революционного марксизма, невозможно сохранение большевистской партии.

Временная необходимость двух руководящих центров.

Посмотрим теперь, как Ленин учил строить партию взамен раздробленных кружков и групп. Самое замечательное произведение Ленина, посвящённое этому вопросу, — «Что делать?» (февраль, 1902 г.), затем «Письмо к товарищу о наших организационных задачах» (сентябрь, 1902 г.). Ещё раньше того статья «С чего начать?» (май, 1901 г.) и ряд других статей в «Искре» (1900–1903 гг.). После борьбы с меньшевиками на II съезде взгляды большевиков Ленин изложил в книге «Шаг вперёд, два шага назад» (1904 г.).
«При необходимости строжайшей конспирации и охраны преемственности движения, — писал Ленин в «Письме к товарищу», — у нашей партии могут и должны быть два руководящих центра: Ц. О. (центральный орган) — подразумевается «Искра» — и Ц. К. (центральный комитет)».
Партийная деятельность распределяется между обоими этими центрами так, что
«первый должен руководить идейно, второй — непосредственно и практически».
Ближе это разграничение определяется следующим образом:
«Газета может и должна быть идейным руководителем партии, развивать теоретические истины, тактические положения, общие организационные идеи, общие задачи всей партии в тот или другой момент».
«Искра» находилась за границей, вне пределов досягаемости русских жандармов, вне опасности провала и ликвидации.
«Непосредственным же практическим руководителем движения может быть только особая центральная группа (назовём её хоть Центральным Комитетом), сносящаяся лично со всеми комитетами, включающая в себя лучшие революционные силы всех русских социал-демократов и распоряжающаяся всеми общепартийными делами, как-то: распределение литературы, издание листков, распределение сил, назначение лиц и групп для заведывания особыми предприятиями, подготовка общерусских демонстраций и восстания и т. д.».
Но не получится ли при «двоецентрии» раздвоения и расщепления партийной власти? будет ли достигнуто единство действия?
«Единство в действии и необходимая солидарность между этими группами должны быть обеспечены не только единой программой партии, но и составом обоих групп (надо, чтобы в обеих группах, и в Ц. О. и в Ц. К., были вполне спевшиеся между собою люди) и учреждением регулярных и постоянных совещаний между ними».
Позже для этой задачи был создан Совет Партии, куда входили представители: и Ц. О. и Ц. К.
«Только тогда, с одной стороны, Ц. О. будет поставлен вне действий русских жандармов и ему будет обеспечена выдержанность и преемственность, а с другой стороны, Ц. К. будет всегда солидарен с Ц. О, во всём существенном и достаточно свободен для непосредственного распорядительства всей практической стороной движения».
В наше время несколько непривычно слышать, что большевики, сторонники строжайшего централизма, отстаивали в дореволюционный период «двоецентрие». По сути дела, однако, в 1900–1903 гг., когда издавать настоящую революционную газету можно было только за границей, а «Искра» играла исключительно важную идейную и организационную роль в нашем движении, такое разделение труда было вполне целесообразным, а двоевластие лишь кажущимся, ибо единым революционным центром должен был являться Совет Партии.

Общерусская политическая газета.

Руководимая Лениным газета «Искра» сумела стать центром революционной социал-демократии. Революционеры, сгруппировавшиеся вокруг «Искры», создали партию из разрозненных кружков и групп. При господстве кустарничества приходилось доказывать необходимость для рабочего движения «общерусской политической газеты», которая вела бы всестороннюю агитацию и пропаганду, откликаясь на все запросы рабочих, сплачивала их вокруг себя. Но газета «Искра» должна была, по плану Ленина, не ограничиваться агитационно-пропагандистской деятельностью.
«Газета — не только коллективный пропагандист и коллективный агитатор, но также и коллективный организатор. В этом последнем отношении её можно сравнить с лесами, которые строятся вокруг возводимого здания, намечают контуры постройки, облегчают сношения между отдельными строителями, помогают им распределять работу и обозревать общие результаты, достигнутые организованным трудом. При помощи газеты и в связи с ней сама собой будет складываться постоянная организация, занятая не только местной, но и регулярной общей работой, приучающая своих членов внимательно следить за политическими событиями, оценивать их значение и их влияние на разные слои населения, вырабатывать целесообразные способы воздействия на эти события со стороны революционной партии. Одна уже техническая задача — обеспечить правильное снабжение газеты материалами и правильное распространение её — заставляет создать сеть местных агентов единой партии, агентов, находящихся в живых сношениях друг с другом, знающих общее положение дел, привыкающих регулярно исполнять дробные функции общерусской работы, пробующих свои силы в тех или иных революционных действиях. Эта сеть агентов будет остовом именно такой организации, которая нам нужна: достаточно крупной, чтобы охватить всю страну; достаточно широкой и разносторонней, чтобы провести строгое и детальное разделение труда; достаточно выдержанной, чтобы уметь при всяких обстоятельствах, при всяких «поворотах» и неожиданностях вести неуклонно свою работу; достаточно гибкой, чтобы уметь, с одной стороны, уклониться от сражения в открытом поле с подавляющим своею силою неприятелем, когда он собрал на одном пункте все силы, а с другой стороны, чтобы уметь пользоваться неповоротливостью этого неприятеля и нападать на него там, где всего менее ожидают нападения» (С чего начать? 1901 г.).
Агенты «Искры» сыграли великую роль в деле преобразования местных групп и кружков в строго централизованные и конспиративные организации, как того требовал Ленин, и в деле подготовки объединения кружков и групп в партию. Ленинская «Искра» и «искровцы» преодолели сопротивление «экономистов», «кустарей» и заложили фундамент партии. Само собой разумеется, что «экономисты страшно кричали при этом о навязывании планов сверху, о нарушении демократии, о самозванстве «Искры», которая хочет перестроить партию, и т. д.

Комитеты.

Во главе каждой местной организации должен стоять комитет партии. Разделение вверху на два комитета — один из рабочих, другой из интеллигентов, как это бывало до сих пор, вредно.
«Комитет партии должен быть один, и в нём должны быть вполне сознательные социал-демократы, посвящающие себя целиком социал-демократической деятельности» (Письмо к товарищу о наших организационных задачах. 1902 г.).
Комитеты не избираются всей партийной массой; по условиям нелегальной работы выборы, как они происходят в наше время, были и невозможны, и нецелесообразны. Комитеты должны составляться местными активными участниками движения.
«Когда у нас будет Ц. О. и Ц. К., новые комитеты должны образовываться не иначе, как при их участии и с их согласия».
Для руководства революционным движением нужны тщательно подобранные и проверенные работники. Подбор таких работников должен происходить при участии руководящих центров партии, голос которых имеет решающее значение при составлении комитетов. Комитеты имеют право «кооптации» или самопополнения, т. е. комитет может облекать полномочиями членов комитета тех лиц, которых он признает достойными этого звания. В наше время члены комитетов избираются, в эпоху подполья они могли кооптироваться.
«Число членов комитета должно быть по возможности не очень велико (чтобы уровень этих членов был выше и их специализация в революционной профессии полнее), но в то же время достаточное, для заведования всеми сторонами дела и обеспечения полноты совещаний и твёрдости решений».
Обязательно заранее подготовлять кандидатов — на случай провалов, чтобы работа не останавливалась.

Рабочие и интеллигенты в комитетах.

Во времена подполья руководителями революционного движения, членами комитетов, были по преимуществу революционеры из интеллигенции. На первых порах это было, разумеется, совершенно неизбежным явлением. Ленин придавал большое значение тому, чтобы в комитеты вводились не только интеллигенты, но и рабочие.
«Надо особенно стараться о том, чтобы как можно более рабочих становилось вполне сознательными и профессиональными революционерами и попадали в комитет. В комитет надо стараться ввести рабочих — революционеров, имеющих наибольшие связи и наилучшее «имя» в рабочей массе… Чтобы руководить всем, что происходит в рабочей среде, надо иметь возможность всюду попасть, надо очень многих знать, иметь все ходы и т. д., и т. д. В комитете должны быть, поэтому, по возможности все главные вожаки рабочего движения из самих рабочих».
Партия заинтересована в том, чтобы как можно больше сознательных, развитых, передовых рабочих — революционеров подымались к управлению и руководству партией.
Ленин порицал недостаточную деятельность партийных комитетов по подбору рабочих для руководящей работы, и в этом направлении развивал свою мысль на 3 съезде партии (1905 г.).
«Вводить рабочих в комитеты есть не только педагогическая[2], но и политическая задача, — говорил Ленин. — У рабочих есть классовый инстинкт, и при небольшом политическом навыке рабочие довольно скоро делаются выдержанными социал-демократами. Я очень сочувствовал бы тому, чтобы в составе наших комитетов на каждых двух интеллигентов было восемь рабочих» (Речь на 3‑м съезде партии. 1905 г.).
Когда возникла «рабочая оппозиция» (1920 г.), Ленин особенно внимательно отнёсся к тем (лучшим) представителям оппозиции, которые ставили задачей партии «привлечение рабочих на местах на более ответственные должности». Всё, что есть передового в рабочей среде, нам нужно ставить на работу по управлению партией и страной.

Районные группы.

«Комитет, — скажем московской организации, — должен руководить всеми сторонами местного движения и заведовать всеми местными учреждениями, силами и средствами партии» (Письмо к товарищу о наших орган. задач. 1902 г.).
Ниже комитета расположены «районные группы». Как они строятся? По правилу подбора сверху.
«Состав районной группы должен определяться комитетом, т. е. комитет назначает одного-двух своих членов (или даже и не членов) в делегаты по такому-то району и поручает этим делегатам составить районную группу, все члены которой опять-таки комитетом утверждаются, так сказать, в должности. Районная группа — филиальное[3] отделение комитета, только от него заимствующее свои полномочия».
Районные группы в старое время помещались в партийном строении на том же, примерно, месте, где сейчас расположены районные комитеты (райкомы), но только имели они много меньше прав и власти, чем теперешние райкомы.
«Районные группы должны быть, главным образом, посредниками между комитетами и заводами, посредниками и далее преимущественно передатчиками».

Заводские кружки.

Дальше вниз идут «заводские кружки», по-теперешнему ячейки. Ленин придавал им исключительно важное значение, и наша партия хорошо усвоила взгляды Ленина на этот счёт: большевики рассматривают фабрично-заводские ячейки, как основную базу партии, её фундамент.
«Заводские кружки, — писал Ленин, — для нас особенно важны; ведь вся главная сила движения — в организованности рабочих на крупных заводах, ибо крупные заводы (и фабрики) включают в себя не только преобладающую по численности, но ещё более преобладающую по влиянию, развитию, способности её к борьбе часть всего рабочего класса. Каждый завод должен быть нашей крепостью».
Требование Ленина превратить каждый завод, каждую фабрику в крепость, оплот нашей партии, является одной из основных «заповедей» ленинизма. И сейчас, как и 20 лет тому назад, партия говорит: в первую очередь нам нужно базироваться не на деревню, не на учебное заведение, не на воинскую часть, не на советское учреждение, а на фабрику и завод; не на крестьянина, не на интеллигента, не на советских служащих, не на учащуюся молодёжь, а на пролетариев у станка. Кто выдвигает другую «базу», кто объявляет «барометром» партии и революции не рабочих у станка, а какую-нибудь другую общественную группу, тот отступает от ленинизма.
Чтобы каждый завод стал нашей крепостью, — продолжает Ленин, —
«для этого «заводская» рабочая организация должна быть так же конспиративна внутри себя, так же «ветвиста» вовне, т. е. во внешних её сношениях, так же далеко должна просовывать, и в самые разные стороны просовывать, свои щупальцы, как и всякая революционная организация».
Ячейка, которая не умеет охватить рабочую массу своего завода со всех сторон, не умеет подойти ко всем её нуждам и потребностям, не удовлетворяет своему назначению.
«Я подчёркиваю — продолжает Ленин — что ядром и руководителем, «хозяином», должна быть и здесь обязательно группа революционеров-рабочих».
Как составляется заводский комитет? Он должен
«состоять из очень небольшого числа революционеров, получающих непосредственно от комитета поручения и полномочия вести всю социал-демократическую работу на заводе».
Снова идея централизма, идея подбора руководителей движения сверху.
«Все члены заводского комитета должны смотреть на себя, как на агентов комитета, обязанных подчиняться всем распоряжениям его, обязанных соблюдать все «законы и обычаи» той «действующей армии», в которую они вступили и из которой они в военное время не имеют права уйти без разрешения начальства».
Ленин придавал огромное значение тщательному подбору руководителей для фабрик, и заводов, чтобы не ошибиться, не облечь доверием и полномочиями недостаточно твёрдого, проверенного работника. Для работы на заводах нужно образовать заводские комитеты или «подкомитеты», как их временами называет Ленин. Кому доверить эту работу, из кого составить подкомитет? Особая комиссия, выделенная комитетом всей организации,
«назначает ряд свиданий, испытывает хорошенько кандидатов в члены заводских подкомитетов, подвергает их перекрёстному допросу «с пристрастием», подвергает их, буде надобно, искусу, старается при этом посмотреть и испытать сама непосредственно возможно большее число кандидатов в заводской подкомитет данного завода, и, наконец, предлагает комитету утвердить такой-то состав каждого заводского кружка или уполномочить такого-то рабочего составить, наметить, подобрать целый комитет».
Связь заводского кружка с подпольным комитетом всей организации осуществляется посредством лица, назначенного непосредственно комитетом.

Разделение труда в организации.

Вверху — центральные органы партии; им подчинены комитеты; комитеты связаны непосредственно с фабрично-заводскими кружкам и районными группами.
«По тому же… типу филиальных отделений комитета или его учреждений должны быть организованы все разнообразные группы, обслуживающие движение, — и группы студенческой и гимназической молодёжи, и группы, скажем, содействующих чиновников, и группы: транспортная, типографская, паспортная, группы по устройству конспиративных квартир, группы по слежению за шпионами, группы военных, группы по снабжению оружием, группы по организации, например, «доходного финансового предприятия» и т. д.
Всё искусство конспиративной организации должно состоять в том, чтобы использовать всё и вся, «дать работу всем и каждому», сохраняя в то же время руководство всем движением, сохраняя, разумеется, не силой власти, а силой авторитета, силой энергии, большей опытности, большей разносторонности, большей талантливости».
«Комитет должен стараться возможно полнее проводить разделение труда, памятуя, что для разных сторон революционной работы нужны разные способности, что иногда человек, совершенно негодный в организаторы, будет незаменимым агитатором, или человек, неспособный к конспиративной строжайшей выдержке, будет превосходным пропагандистом и т. п.».
Наши комитеты и ячейки должны думать о том, чтобы дать работу каждому члену организации. Не должно быть коммунистов, вся партийная деятельность которых ограничивается посещением собраний и молчаливым заслушиванием докладов. Этого мало: надо что-нибудь делать для партии, вести какой-нибудь род партийной работы, отвечать за неё. Использовать каждого человека по его способностям и наклонностям — одна из важнейших наших задач.

Осведомлённость и ответственность.

«Мы должны безусловно требовать максимальной оформленности дела во всех этих филиальных группах, именно: каждый член партии, в них участвующий, обязан формальной ответственностью за ведение дела в этих группах, обязан также принять все меры к тому, чтобы перед Ц. К. и Ц. О. были наиболее открыты и состав каждой такой группы, и весь механизм её работы, и всё содержание этой работы. Это необходимо и для того, чтобы центр имел полную картину всего движения, и для того, чтобы можно было из наиболее широкого круга лиц делать выбор на разные партийные должности, и для того, чтобы у одной группы могли учиться (через посредство центра) все группы подобного рода по всей России, и для того, чтобы предупреждать появление провокаторов и сомнительных лиц, — одним словом, это безусловно и во всех случаях настоятельно необходимо».
Центр должен быть полно и всесторонне осведомлён обо всей внутренней жизни партии. Снизу вверх должны идти все сведения о состоянии партийной работы, о деятельности каждой из её групп. Центр должен видеть всю жизнь партии, как на ладони, и руководить деятельностью партии.
«Мы должны централизовать руководство движением. Мы должны также децентрализовать возможно более ответственность перед партией каждого отдельного её члена, каждого участника работы, каждого входящего в партию или примыкающего к ней кружка».
Каждый большевик обязан держать связь с партийной организацией, осведомлять её о своей деятельности, отчитываться перед нею.

Пропаганда.

Крайне поучительны мысли Ленина о постановке пропаганды.
«Кстати — пишет Ленин — по поводу пропагандистов я хотел бы ещё сказать несколько слов против обычного переполнения этой профессии малоспособными людьми и принижения этим уровня пропаганды. У нас иногда всякий студент без разбора считается пропагандистом, и вся молодёжь требует, чтобы ей «дали кружок» и т. п.».
К сожалению, ещё и поныне наблюдается недостаточно серьёзное отношение к пропаганде. Ещё и сейчас к пропаганде допускаются люди, по своему развитию, подготовке, знаниям не имеющие права вести пропаганду марксизма и ленинизма. Ещё и сейчас наши рабочие вынуждены учиться по разным учебникам политграмоты, нещадно вульгаризирующим, упрощающим, искажающим марксизм.
«С этим — продолжает Ленин, — то есть, с поручением пропаганды первому встречному интеллигенту или студенту — надо бы бороться, ибо вреда от этого бывает очень много. Действительно выдержанных принципиально и способных пропагандистов очень немного (и чтобы стать таковым, надо порядочно поучиться и понабрать опыта), и таких людей надо специализировать, занимать их целиком и беречь сугубо».
Пожалуй, никакое звание в нашей партии в эпоху НЭП’а не стоит так низко, как звание пропагандиста или агитатора. Директор завода, председатель треста, член президиума, секретарь комитета — это люди с весом, а что такое пропагандист? Так себе. В корне надо изменить отношение «свысока» к пропагандистской профессии. Партия побеждает сознательностью, идейностью. Нужно поэтому особенно внимательно, особенно вдумчиво относиться к делу пропаганды.




[1] Примитивный — чересчур упрощённый, слишком простой.
[2] Воспитательная.
[3] Филиальный — представляющий собой ветку, ответвление целого, главного и большого, отделение целого.

Вернуться к оглавлению.

Комментариев нет: